С 1799 года, пишет Чарторыйский, — «Павла стали преследовать тысячи подозрений: ему казалось, что его сыновья недостаточно ему преданы, что его жена желает царствовать вместо него. Слишком хорошо удалось внушить ему недоверие к императрице и к его старым слугам. С этого времени началась для всех, кто был близок ко двору, жизнь, полная страха, вечной неуверенности».

И Павел был абсолютно прав: его старший сын Александр принял участие в заговоре против него, следующий сын, Константин, вскоре после убийства писал: “Мой отец мертв, мой брат – император, отечество вздохнуло полной грудью”. Николай был еще ребенком, а то неизвестно, как бы он себя повел.

Жена заявила “Я хочу царствовать” и несколько часов не признавала сына Александра императором. Видать, пока к ней самой от английского посла с табакерой не пришли.

Вот так вот. Ведь всё угадал Павел, но не смог спастись, потому что сам себе не верил.