Давно проверено практикой – если у вас во дворе завелась уличная шпана, то эти полтора-два десятка рыл испортят жизнь сотням семей. Крики и пьянки по ночам, родители ходят встречать детей, мусор и расписанные стены, зассанные подворотни, поломанные кусты и детские качели. И продолжалось это до тех пор, пока жильцы не объединялись вокруг какого-то разгневанного папаши и не чистили шпаненкам рыла. Или, как принято в последние годы, не заваливали жалобами полицию, и тогда порядок наводили полицейские.

Но это в варварской России. А в цивилизованной Германии, к униженным и оскорбленным экономическим мигрантам, той же шпане, но полуторамиллионной, применяются все меры социальной защиты. Меньшинства должны быть защищены от произвола большинства – таков современный кодекс евродемократа. И выдаваемые за сирийских беженцев оглоеды охотно переделывают под себя территорию, населенную разжиревшими бюргерами, бессильно взывающими к полиции.

И вот министр внутренних дел Хорст Зеехофер хочет закрыть границы Германии для потоков, идущих с юга. Что противоречит желаниям Меркель, для которой мусульмане несут дешевые рабочие руки и миллионы потребителей, решают проблему рождаемости и помогают договариваться с США – ведь это по сути их мигранты, их политика по отношению к ЕС.

И вот уже главные газеты Германии рассказывают, как проклятый Зеехофер копает под Меркель, под единство Евросоюза, под Большую коалицию в правительстве Германии с целью всё разрушить.

“Не будет Меркель — не будет Европы”, — этими словами обрабатывают читателей и слушателей. Три года СМИ избегали малейшего сомнения в правильности курса Меркель на открытые границы, три года они называли всех несогласных нацистами и фашистами.

Даже результаты выборов, по которым партия “Альтернатива для Германии” заняла третье место в Бундестаге, не остановили местную прессу, которая открытым текстом называет их нацистами. Только за то, что они имеют вопросы к Евросоюзу, говорят об опасностях массовой иммиграции и хотят дружить с Россией.

Пока все дружно боролись с гнусными нацистами из партии профессоров (а её основали профессора-экономисты), число беженцев достигло полутора миллионов и начались неприятности, которые невозможно скрывать. Теперь даже в левацком и толерантном Берлине женщины стараются одеваться поскромнее и куда-то испарились знаменитые Slut Walk — демонстрации феминисток, гордящихся своими голыми сосками.

А потом выяснилось, что всё гораздо хуже. И названия городов Ройтлинген, Зиген, Фрайбург, Кандель, Висбаден, Фирсен, Бохум для немца — это места громких убийств и изнасилований местных школьниц и студенток. На улицах воцарилась поножовщина. Режут на мостовой, режут в подземке, режут в магазинах, режут в булочных.

Это настолько новое явление, что у немецкой полиции даже нет такого пункта в статистике. Тут регистрируют нападение как вооружённое, только если оно сопровождалось огнестрелом. Поэтому когда вы слышите, что ничего страшного не происходит, — имейте в виду и эту деталь тоже. А между тем введен трёхгодичный запрет на указание происхождения преступника, его национальность и вероисповедание.

Bundes Kriminal Amt публикует статистику: жертвами преступлений мигрантов в 2017 году стали 95148 человек, в том числе 39096 граждан Германии, что значительно больше аналогичного показателя за 2016 год (31597). И?..

Дошло до того, что партия Левых (Linke) блокирует в Бундестаге слушания по делу о незаконном оформлении вида на жительство для тысячи двухсот беженцев в Бременском отделе Департамента по делам беженцев (BAMF) “для того чтобы не давать трибуну анти-иммиграционным силам”.

Зато спецслужбы отстроили себе гигантский квартал — штаб-квартиру в центре Берлина с дорогущими скульптурами в стиле “современное бессмысленное искусство”.

У населения первые вопросы и появились: “Почему у вас террористы-беженцы имеют по восемь комплектов удостоверений личности на разные имена, а у нас при покупке сигарет паспорт спрашивают каждый раз?”

Люди начали понимать, что они как-то вдруг оказались чужими на этом празднике толерантности и спасения утопающих. И тут вдруг обычный немец увидел, что правительство собрало рекордный бюджет — 100 млрд евро. Из которых в год уходит 24 млрд на обслуживание так называемых беженцев. При этом каждый знает, что все деньги правительства — это собранные с него налоги. И возникают вопросы: почему семья беженцев с четырьмя детьми (или совсем шоколадно — с четырьмя жёнами и 20 детьми; хотя многожёнство в Германии запрещено по закону, но касается только немцев) получает денег больше, чем немецкая семья с четырьмя детьми.

Именно поэтому одна немецкая мамаша ещё в марте подала документы в Управление по работе с беженцами с просьбой выделить ей аналогичное содержание на четырёх детей. Иначе как бы нарушается положение Конституции о том, что все жители Германии имеют равные права. А если нет, то она просит обеспечь ей как “беженке от беженцев” билеты на самолёт и подъёмные. Потому что она уже заколебалась чувствовать себя в собственной стране беженкой, где рулят политики в небесах и арабские преступные кланы на улице.