Что же об этом транзите пишут российские эксперты в Латвии? Слово “российские” надо бы взять в скобки, но не могу, ибо юридически всё правильно. Рыдающим от неправильных выборов в США прибалтам свою жилетку предоставляют в пользование многочисленные и словоохотливые граждане России с титулами “Специалист”, “Эксперт” и “Аналитик” и льют, льют в уши елей про неправильного Путина, который неправильно себя ведет в Прибалтике и вна Украине, какого-то хрена не желая кормить таких милых и приятных кастрюлеголовых скакунов, вся вина то которых исключительно в том, что они, абсолютно без всякой задней мысли… да что там без “задней”, даже и без “передней”, устроили чемпионат по плеванию наперегонки в тот самый колодец…

Однако что-то я разговорился. Предоставляю слово Авторитетному Эксперту (далее из Википедии) – Михаи́л Ива́нович Крути́хин — российский экономический аналитик, специалист по нефтегазовому рынку, историк-иранист, активист за права геев. И далее его душещипательная статья о гадах-соотечественниках, не желающих почему-то кормить таких милых и пушистых нацистов в Прибалтике и Украине на ресурсе Delfi.lv:

Решение прекратить отгрузку российских нефтепродуктов через Вентспилс и другие порты стран Балтии – это чистая политика, не имеющего экономического обоснования. Россия рано или поздно прекратит транзит нефетепродуктов, а, возможно, и других грузов через Латвию и страны Балтии. Об этом порталу Delfi рассказал российский эксперт по нефтегазовому рынку Михаил Крутихин, партнер консалтинговой компании RusEnergy.

Хроника “убийства” латвийского транзита: медленно, но верно

История с переводом потоков российских грузов из латвийских портов в российские – это политика или экономика?

Решение прекратить отгрузку нефтепродуктов через Вентспилс и другие порты стран Балтии – это, конечно, политика. Немного запоздалая политика, поскольку принципиальное решение об этом принималось еще в конце первого президентского срока Владимира Путина, то есть в 2004 году. Первое, что сделали тогда, – это спровоцировали аварию на нефтепроводе, который вел в Вентспилс и Бутинге (Литва), а потом объявили, что “ах, извините, мы эту аварию никак не можем устранить, там очень плохая труба, и мы прекращаем отгрузку сырой нефти”. Из-за чего Бутинге пришлось переделывать на прием, вместо того, чтобы экспортировать оттуда нефть. После этого отгрузка сырой нефти по трубе не возобновлялась, то есть объемы из трубы просто перевели на расширившиеся к тому времени мощности в порту Приморске. Это было чисто политическое решение, которое по указанию руководства в Кремле осуществили в “Транснефти”.

Политическое движение в этом направлении продолжалось. В январе 2007 года “Транснефть” предложила вообще закрыть трубопровод “Дружба” для поставок сырой нефти. И от российского города Унеча (на границе с Белоруссией) повернуть эту трубу обратно и построить до Приморска трубопровод мощностью 75 млн тонн в год. Чтобы не качать нефть через Беларусь в такие страны, как Польша, Германия (северная ветка “Дружбы”) и Чехия, Словакия, Венгрия (южная ветка “Дружбы”). То есть якобы давно отслужила свое система “Дружбы”, и давайте переключаться. В Европе был шквал негодования в то время. Но Путин согласился с этим решением. Прямо “на бумаге”. У меня есть копия этой бумаги. Он написал “Согласен. Путин” и поставил число – 11 января 2007 года. Но проект претерпел изменения. Сначала возмутился российский МИД. Сказал, что мы тут несколько лет потратили на то, чтобы нормализовать отношения с Чехией, Словакией и Венгрией, а вы тут одним движением руки собираетесь их лишить нефти, без которой они в тот момент просто не могли обойтись. Им неоткуда было ее взять. Не было альтернативы.

Сказали: “Хорошо. Тогда закрываем только северную часть “Дружбы”. Ту, которая идет на Польшу и Германию. Я обратился в германское посольство в России. И спросил у них: “Ребята, вы скажите, пожалуйста, как вы реагируете на то, что вот есть план: закрыть к вам трубу и прекратить поставки?” А вам предложат через Росток принимать нефть. То есть не отправлять российскую нефть, которая шла тогда на экспорт, а принимать эту нефть”. Они на следующий день ответили: “Мы категорически против такого решения, поскольку это дополнительные издержки”. Кстати, при таком сценарии дополнительные издержки возникли бы и для российских нефтяных компаний.

А Белоруссии (в России – примечание Delfi) сказали: “Мы вам оставляем 16 млн тонн сырой нефти в год. Это ваше внутреннее потребление”. То есть это означало, что Россия не разрешала Белоруссии еще куда-то экспортировать нефть и так далее. Для двух белорусских нефтеперерабатывающих заводов планировалось ввести такую квоту.

Все обиделись на такие планы. Там много чего потом было. Поэтому труба претерпела изменения. Трубу стали строить. Построили ее в сокращенном варианте не в Приморск, а в Усть-Лугу, где решили сделать новый нефтетерминал, заменяющий Вентспилс и “Дружбу”.

Потому что главная идея российского руководства в тот момент была следующей: “Мы не можем себе позволить иметь столько транзитеров для нашего стратегического экспорта”. Это была БТС-2, которая идет в Усть-Лугу от Унечи. У этой трубы была не такая большая пропускная способность по сравнению с первоначальными планами. Не 75 млн тонн в год, которые требовались для полного прекращения транзита нефти по “Дружбе”. Поскольку “Дружбу” сохранили.

Российские нефтяные компании всячески этому сопротивлялись, но сделать ничего не могли. Им перенаправление потоков было очень невыгодно. По старой трубе они гонят нефть, и тарифы там не очень большие. Они спокойно гнали сырую нефть по этим направлениям, и им теперь предлагается отгружать ее в танкеры, потом разгружать из танкеров в Щецине, Гданьске (Польша), в Ростоке. Туда же гнать, но с дополнительными издержками.

Поэтому нефтяные компании тихо саботировали все эти указания и сохранили экспорт нефтепродуктов через Вентспилс и через другие порты. Поставки осуществлялись железнодорожным транспортом. Путин об этом то ли не знал, то ли не знал куда деваться. За это время “Транснефть” подготовила нефтепродуктопровод “Север” до Приморска, построила там терминал по отгрузке дизтоплива и мазута, и стала гнать эти продукты туда. “Север” не только действует, но и постоянно расширяется.

Вроде бы сейчас они собираются возобновить проект “Юг”, нефтепродуктопровод до Новороссийска. Чтобы избавиться от всех транзитных назначений. Этот нефтепродуктовод еще не построен. Строительство то затихает, то снова возобновляется.

В этом году решили полностью избавиться и от экспорта нефтепродуктов по старому трубопроводу, который шел через Украину в Венгрию. Туда шли низкосортные нефтепродукты, которые используются в качестве сырья для европейских НПЗ.

Сейчас на волне жуткого патриотизма, который тут возбух у российского руководства, вдруг, спохватились: “А как же это так? До сих пор наши нефтепродукты идут через Прибалтику? Давайте-ка это дело все закрывать”.

Сказали российским нефтяным компаниям: “Вы теперь должны отправлять либо сырую нефть, либо высокосортные нефтепродукты (бензин, авиационное топливо), а не вот эти низкосортные мазуты всякие, которые там используются как сырье. Мы вам тут и налогами помогаем, чтобы вы переключались на выпуск чего-то другого”. И компании стали переключаться: расширили экспорт сырой нефти и расширили работу своих нефтеперерабатывающих предприятий. То есть в России стали выпускать больше бензина и дизтоплива, а выпуск мазута уменьшился. Потому что к этому их поощрили через налоговую систему.

Это сократило необходимость в отгрузке в сторону Европы, особенно в сторону северо-запада Европы того самого низкосортного топлива, которое шло по железной дороге в том числе и через Латвию. Раз сократилась необходимость, то тут под лозунгами патриотизма решили прикрыть то, что давным-давно собирались закрыть, то есть абсолютно отказаться от транзита стратегических товаров через порты стран Балтии. Вот такова история этого вопроса.

Латвия рискует потерять все. Россию не интересует “цена вопроса”

А что сейчас?

Я думаю, что сейчас на волне патриотизма они это сделают.

Для Латвии это примерно миллиард евро в год..

В России за ценой не постоят. Эти новые шаги даже кому-то невыгодны. Прежде всего – российским нефтяным компаниям. Но они будут вынуждены это сделать.

Маленький пример. Украина от транзита российского газа в Европу получает два миллиарда евро в год. Для того, чтобы лишить ее этой прибыли, уже потрачено 17 миллиардов евро на “Южный поток”, 10 миллиардов евро – на “Северный поток”. И теперь еще планируется вложить около 8 миллиардов евро в “Северный поток – 2”. Это только чтобы наказать Украину и лишить ее этих двух миллиардов евро в год.

Возможно, это делается не только для того, чтобы наказать Украину, но и для того, чтобы наградить подрядчиков, которые занимаются строительством этих трубопроводов?

Конечно. Они очень сильно выигрывают от подобных политических решений.

Но в целом, это плохие решения с точки зрения экономики и логистики.

Как будет организована альтернативная странам Балтии логистика нефтепродуктов, и каковы приблизительные сроки закрытия транзита через Латвию и соседей?

Решение принято. В какие сроки оно будет реализовано – ничего не могу сказать. Идет давление на нефтяные компании, которые занимаются отгрузкой по прибалтийскому маршруту. На них оказывается серьезное давление.

А с технической точки зрения, насколько быстро может быть “убран” транзит нефтепродуктов через страны Балтии?

Им нужно расширять не только Приморск, но и Усть-Лугу. Расширение Усть-Луги потребует какого-то времени, поскольку это вообще особый порт. Я сейчас поясню, в чем его особенность.

Когда было принято решение о создании нефтепорта в Усть-Луге, я задавал вопрос чиновникам, моим приятелям в министерстве транспорта, которые отвечают за эти морские терминалы. Я говорил: “Как вы могли дать разрешение на строительство нефтепорта в Усть-Луге? Ведь залив, в котором расположена Усть-Луга, постоянно заносит песком. Там невозможно работать без постоянного углубления дна”. Они мне ответили: “Миша, ты ничего не понимаешь. Это же золотой песок. Дело в том, что никто в мире неспособен проконтролировать, сколько мы оттуда отгребли песка, а сколько туда море снова нанесло. Мы будем распределять эти контракты”.

То есть понятно, что Усть-Луга – это особый порт. Там постоянно должны работать драги, чтобы суда могли подойти к причалу. Мои приятели продолжают работать в министерстве, хорошо работают, все под контролем.

Как видим, процесс прекращения транзита через страны Балтии требует дополнительных издержек для российской стороны: и со стороны нефтяных компаний, и со стороны “Транснефти”, и портов, и всех остальных. Но во имя патриотизма мы потратим очень много денег. Здесь российское руководство, то есть принимающие решения лица, на экономику не обращают ни малейшего внимания.

Насколько быстро Усть-Луга и Приморск будут готовы “перехватить” нефтепродукты, которые сейчас отгружаются через Латвию и страны Балтии?

Мне остается только прикидывать. Идет и будет продолжаться некоторый саботаж этого решения, саботаж осуществляется нефтяными компаниями и трейдерами, то есть теми, кто непосредственно ведет отгрузку. Они продолжат выбирать самые дешевые варианты и всячески сопротивляться “переброске”, пока их сверху не окрикнут и не скажут: “Что вы там делаете? Вы нарушаете указания нашего руководства”. Это долгая история. Этот саботаж идет с 2004-2005 года. Поэтому трудно предсказать, как быстро Латвия и страны Балтии останутся без транзита нефтепродуктов. Этого я предсказать не могу.

Есть и другие плохие новости. Пока есть только решение по нефтепродуктам, но подобные решения могут быть приняты и по другим грузам: минеральным удобрениям, нефтехимической продукции и так далее. Это тоже может случиться, поскольку вся логика политических решений идет в одном направлении: “Все через свои порты. Хорошо или плохо, но через свои” и “Мы за ценой не постоим”.

P.S. После серии моих статей о братских небратьях и получения уймы комментариев в стиле “это не наш путь” и “не хотим быть похожими на англосаксов”, предлагаю всем страдающим о небратском насущном хлебе – доказать делом свою братскую любовь к ним и приложить к своим пафосным комментам платежки с личных счетов в бюджет русофобских государств