Проклятие игрушечного пистолетика

Эмоциональная атмосфера книги Анастасии Мироновой “Мама!!!” напоминает святочный рассказ в описании Тэффи:

Кто не знает страшных рождественских метелей, когда завывание ветра смешивается со свистом бури, когда облака как будто хотят сесть на землю, когда все богатое торжествует на елках, а бедняки замерзают у дверей своих обеспеченных соседей, причиняя этим им неприятность!

Самый яркий вымысел рождественского фельетониста, сдобренного хорошим авансом, бледнеет перед действительностью.

Николай Коньков! Маленький ребенок — Коля Коньков, замерзший и занесенный снегом в лютую рождественскую ночь! О нем хочу я вам рассказать.

Николай Коньков был ребенком (кто из нас не был ребенком?). Он был, собственно говоря, даже более чем ребенок, так как ему было уже тридцать пять лет, когда он приехал в Петербург в одну из вышеописанных ужасных рождественских ночей.

Правда — ни мороза, ни метели в эту ночь не было, так как дело происходило в середине июля месяца. Да и ночи, собственно говоря, тоже никакой не было: поезд пришел ровно в 10 утра.

Нет-нет, вторую половину вычеркиваем, и возвращаемся к страшному ужасу и замерзшим детям.

Итак, дети. Бедные дети. Никому не нужные дети. Которые “кричат мам”, не дожидаясь, пока мамы “покричат их”. Ну хорошо, хорошо, возможно, так обозначалось в местном диалекте слово “звать”. Диалектизмы непредсказуемы, а сленг и того больше. Хотя есть и просто странно звучащие фразы.

Саше нет и девяти. Она гуляет одна во дворе дома на улице Судостроителей. Их много гуляет“. — Кого “много гуляет”? Судостроителей? “Он так хотел домой, что не дожидался, когда его позовут, и шел хотя бы провожать друзей, которых наконец кричали домой их мамы… А другие дети кричали мам“. — Бедный ребенок, все они бедные, как страшно жить, никому не нужны их дети, это все проклятый Ельцин виноват.

Я сперва думала проанализировать литературный стиль Анастасии Мироновой. Но Юлия Старцева оказалась права: стиля тут никакого нет — текст примитивно-плакатный. Как бы нервный, как бы рубленый, как бы эмоциональный. Я его знаю: так писались нервно-разоблачительные статьи (которых в 90-е было море разливанное) — чтоб до самого тупого доходило. И получалось очень разоблачительно. Совсем как здесь, в “Мама!!!” А. Мироновой: нищета, теснота, бедность и бесправие. Народно-детское бесправие.

Если кто-то садился есть, пока другой смотрит телевизор, оба друг другу мешали. Нельзя было и убрать посуду. Если ребенок не успевал поесть до мультиков, его не кормили до конца передачи…” Целых пятнадцать минут! Звери! “…потому что иначе мама будет мельтешить у него перед глазами. Первыми убегали на «Спокойной ночи, малыши» дети, которые дома никому не мешали. Вслед за ними звали домой тех, кто из-за тесноты мешал своим мультиком ужинать“. Ну как, вы разобрались в схеме? А то я запуталась окончательно: почему те, кто мешал, шли сразу за теми, кто не мешал?

За ними шли те, у кого был дома отдельный стол и от кого дома хотели отдохнуть, — из звали к самому началу «Спокойной ночи, малыши» и тут же накрывали на стол“. А почему не раньше? Если уж у них там был отдельный стол, то и дети, стало быть, причислялись к тем, кто никому не мешал?

Самыми последними кричали домой детей загульных одиноких матерей, детей из совсем уж больших семей, не помещавшихся даже на тринадцати квадратах, и детей дебоширов — в общем, всех тех, кто дома страх как надоел и от кого всегда хотели отделаться. В половине девятого на улице оставались только дети трудоголиков и дети алкоголиков“. Ну хоть это понятно, славатеосспади: дети из неблагополучных семей испокон веков, от сотворения мира оставались без мультиков. А то предыдущие расчеты кажутся порождением разума пьющего шизофреника или привыкшего всех запугивать журналиста.

Если разобраться, разница во времени между материнским зовом не более нескольких минут. Каковую разницу родители и дети жестко выдерживали, не давая детям ни прийти домой, ни поесть попозже или пораньше раз и навсегда заведенного времени. Это хронометры ходячие, а не люди.

Ну что тут анализировать? Стиля нет. Есть обвинительная речь, на которую хочется возразить всем своим жизненным опытом, потому что на такие авторские вИдения и видЕния лишь опытом и можно ответить. А то господа литераторы-журналисты рыдают и истерят рублеными фразами, притом наивным людям кажется, будто у истериков это от силы духа.

Все-таки скажу несколько слов о себе. Я до шести лет росла практически в деревне: город Советск был вполне достоин своего названия, то, что это когда-то был Тильзит, не помнили и долгожители. Мы, дети, мотались по улицам день-деньской. Мы были почти беспризорниками, даже те, кого любили и могли выпороть за невозвращение домой к десяти вечера. Нас это не тяготило, у нас была пропасть дел, прямо как у Тома Сойера и Гекльберри Финна. Мы любили эту нетолерантную книгу, которую в Америке хотят запретить, по ней мы учились читать. Да, мы росли дикарями, но не мамсиками и не нытиками, каких описывает Миронова. И мне всегда казалось, что дети — обычные, ничем не примечательные дети, сбившись компанией, охотнее пропустят любые мультики, чем поползут есть ужин, смотреть дурацкие “Спокойной ночи, малыши”, не доиграв во что-нибудь нетолерантное.

Дабы поддать жару, А. Миронова описывает ужасную сцену, как детей убивают милиционеры (!) из табельного оружия (!), расстреливая прохожих из окна: “Из окна высовывались какие-то люди, они пьяно гоготали и жгли бенгальские огни. Они кричали что-то то ли сами себе, то ли им, детям, но Саша ничего не могла понять: крики с балкона — и мужские рыки, и женские веселые взвизгивания — сливались в какое-то одно длинное неразборчивое слово. Саша только поняла, что кричали весело. И видела, что несколько человек были как будто в милицейской форме. Они кричали, а над голо вой Саши разорвались новые грозовые залпы. Наконец она поняла: из окон стреляли. Она сразу метнулась в сторону. Не упала, не поскользнулась, а быстро побежала прочь. Раздалось еще несколько выстрелов. В нее! Ведь стреляют в нее!

Я знаю немало случаев, когда люди стреляли по людям из окон, из машин, стреляли просто так — на кого Бог пошлет. И не только в России, и уж конечно не только в 90-е. Это и есть тот самый способ снять агрессивный аффект, внезапно возникающее желание проявить себя во всей брутальности, побыть хищником, охотником. В США таких называют “стрелки”: они приходят словно бы из ада, который несут в себе, и убивают всех, кого встретят. Ужасные существа, из их души уходит все человеческое. Однако даже “стрелков” можно описать как-то более осмысленно, не так скучно.

Да-да, через десять страниц рыданий над бедными детками вам становится скучно. Вы должны сострадать загнанному детенышу: “Вся в снегу, в обледенелых валенках, в сбившейся меховой шапке и с руками, стянутыми за лопатками резинкой от варежек, она ворочалась по льду на спине, как жук. Пыталась перевернуться на левый бок, на правый. Ничего не выходило. Прохожих не было, только у железной дороги, где свет всегда горел, виднелись убегавшие фигуры. Кричать им вслед Саша боялась. Дикий страх останавливал от крика и подпирал горло огромным грозным кулаком откуда-то из живота. Крикнешь — застрелят“, — а вы скучаете. Вам даже неинтересно, что случилось с подругой Саши, некой Анькой — убили ее? ранили? покалечили?

Калечества в этом небольшом отрывке немало: “Ее мать была немая. Отец как-то с похмелья разозлился на тетю Любу и отрезал ей язык. Саша говорила, что отрезанное он тут же выкинул в мусоропровод. Саша сразу побежала на улицу, туда, где вываливался из трубы мусор. Она долго искала мамин язык, но не нашла“. — А у нас недавно женщине муж руки отрубил, в соседней со мной больнице ей кисть пришивали. Другой в Питере расчленил любовницу и руки выкинул с моста в Мойку. Кто виноват? Тогда был Ельцин: “Мама пишет. Если подтянуться на носочки, можно разглядеть. “Сколько можно над нами издеваться… Мы вас ненавидим, вы преступники, узурпаторы, народ спивается, дети голодают. Будьте вы прокляты с вашими выборами, с вашим Ельциным проклятым алкашом“, — теперь, надо понимать, Путин.

Раз в несколько месяцев на Лесобазе кого-то убивали. Едва заслышав слово «убили», дети теряли рассудок. Войти в свои грязные черные подъезды восьмиэтажных домов боялись все. Поэтому все звали мам. В тот раз, когда в Сашином доме, в коридоре, появились прикрытые газеткой органы, маленьким сказали, что это кишки коровы. Но Саша видела, как приезжали врачи, милиция и комендант кричала, что ей звонит опять прокуратура“. Так и хочется спросить журналистку: да откуда вы взяли этих боязливых детишечек, растущих в откровенно криминальном районе? Как они вообще доживали до пубертатного возраста при такой беспомощности и зависимости от мамочек и папочек?

В неблагополучной среде дети быстро учатся защищать себя самостоятельно, мгновенно прятаться при первых признаках опасности, находить себе занятие при устоявшемся чувстве ненужности и не надеяться на мультики, если в жизни мультиков тебе не положено. Но А. Миронова пишет не о детях. Она описывает не то свою недолюбленность, свое тяжелое детство — не то целую череду големов, кукол бибабо, которые действуют так, как выгодно ей, а не так, как действовал бы живой детской организм, живой детский ум, ведомый инстинктом выживания и потребностью в познании мира.

Да, эти мерзкие самостоятельные дети бывают действительно мерзкими. Они не вызывают нужной автору жалости, не могут работать как слезодавилка для домохозяек и как доказательство виновности режима во всем, включая детскую смертность от нехватки мультиков. Они, сволочи, лазят везде – и хотят, чтобы к ним не лезли вообще. Они не “кричат мам”, зная, что до них никому дела нет, что до начала “Спокойной ночи, малыши” и даже после они сами отвечают за свою никому не нужную жизнь.

Короче, они более зрелые и более приспособленные к жизни дикари, чем насквозь пропитанная толерантностью журналистка Анастасия Миронова. И они-то как раз вырастут такими, что не будут вызывать требуемого автором чувства жалости и неконтролируемого слезо- и соплевыделения. А значит, что надо очередному клону А. Николаенко? Врать, живописуя целые социальные категории, где дети поголовно беспомощны и беззащитны.

Сами обдумайте эту социальную систему — возможна ли она в реальном мире? Правдоподобна ли?

Материал: https://inesacipa.livejournal.com/1203258.html
Настоящий материал самостоятельно опубликован в нашем сообществе пользователем Proper на основании действующей редакции Пользовательского Соглашения. Если вы считаете, что такая публикация нарушает ваши авторские и/или смежные права, вам необходимо сообщить об этом администрации сайта на EMAIL abuse@newru.org с указанием адреса (URL) страницы, содержащей спорный материал. Нарушение будет в кратчайшие сроки устранено, виновные наказаны.

Читайте также:

7 Комментарий
старые
новые
Встроенные Обратные Связи
Все комментарии
Kugelblitz !
Kugelblitz !
4 лет назад

Коза Марта она такая. Сразу видно что кроме манной каши и запрета на мультики ничего страшнее не видала в детстве. В принципе и сейчас прогресса большого нет.

ironback
ironback
4 лет назад

Дамочка живёт в деревне, в Ленобласти. Со скуки видно зуд графоманства одолел. Свобода слова, чего вы хотели?

ironback
ironback
для  Proper
4 лет назад

Образованщина.

posetitel
posetitel
4 лет назад

Госсспыдя, да где ж вы такое го@ но наковыряли? Ничего интересного кроме как климактерического вброса ТП нет? Ну давайте про реактор, про любимый Лунный трактор….

Henren
Henren
4 лет назад

Миронова? Это которая с Йеха Мацы?

comment image

Вот эта? Ыыыы….

Чтобы добавить комментарий, надо залогиниться.