Трёхсторонний саммит президентов России, Ирана и Турции, прошедший в Тегеране, касался не только сирийского урегулирования, продовольственной и энергетической безопасности и массы других вопросов.

Это была одна большая история не только про Сирию, Украину, нефть, газ и зерно.

Помимо обсуждения отдельных тем и сюжетов, на стержни которых нанизана текущая мировая политика, трёхсторонняя встреча в Тегеране приобрела дополнительную добавочную стоимость. Невольно она затронула новую иерархию и табель о рангах государств Востока и Запада, складывающуюся в мире после начала российской военной операции на Украине.

Неслучайно, уже вернувшись из иранской столицы, выступая на форуме Агентства стратегических инициатив в ходе дискуссии на тему «Сильные идеи — для нового времени», президент Путин заявил, что наступает новая эпоха и новый этап мировой истории. На этом этапе решающее слово будет принадлежать только суверенным государствам, способным осознать и принять новые правила игры. Говоря об исторической роли западных стран, Владимир Путин усомнился в их способности предложить миру модель будущего после того, как нынешняя модель доминирования золотого миллиарда рассыпается у нас на глазах.

Заметьте, всё это прозвучало уже после трёхстороннего саммита в Тегеране, что придаёт сказанному особый символизм.

Иранская столица уже во второй раз стала местом, где собрались три лидера, чтобы определить судьбы мира. До этого в ноябре 1943 года в Тегеране встретились главы трёх великих держав — СССР, США и Великобритании: Иосиф Сталин, Франклин Делано Рузвельт и Уинстон Черчилль.

Первое в годы Второй мировой войны совещание «Большой тройки» должно было ответить на многие необычайно сложные вопросы, касающиеся продолжения войны против гитлеровской Германии и будущего послевоенного устройства. И как бы ни относились друг к другу лидеры «Большой тройки», находившиеся по разные стороны мировых баррикад, встреча в Тегеране показала: они способны говорить и договариваться. В критический момент осознавать общую ответственность за судьбы мира.

Если бы не было той исторической встречи в Тегеране, то не было бы и исторической встречи на Эльбе в апреле 1945-го.

Но сегодня президента США зовут Джо Байден — и он явно не Рузвельт, который не был жалкой карикатурой на президента великой державы. А в Лондоне нет не то что Черчилля, но и вообще нет премьера. Притом что Черчилль был убеждённым антисоветчиком и произнёс свою знаменитую Фултонскую речь, ставшую манифестом холодной войны. К тому же он был ещё и политиком мирового масштаба — не Борисом Джонсоном.

Сегодня же, спустя без малого восемь десятилетий, прежняя «Большая тройка» Тегерана-43 уже невозможна. В одну историю, как в одну и ту же воду, нельзя войти дважды. В Вашингтоне и Лондоне для Москвы собеседников не осталось.

Говорить и не с кем, и не о чем. Если тогда, в ноябре 1943-го, главной темой стала общая борьба с фашизмом, то теперь для Запада главная тема — общая борьба с сокрушившей фашизм Россией. И соответственно, всемерная поддержка неонацизма в центре послевоенной Европы, поросль которого взошла на обильно политой кровью в годы войны украинской земле.

В итоге центр тяжести принятия мировых решений перемещается с Запада на Восток, и в Тегеране-22 в новую историческую эпоху собирается уже новая «Большая тройка».

В то время как прежние участники остаются вне игры.