Как СССР пиндосов сбивал
Первый советский более-менее массовый зенитный ракетный комплекс, вдобавок еще и подвижный — то есть допускавший смену позиции в течение относительно короткого времени – появился у СССР лишь в конце 1957 года. Это тем более забавно, что система была создана на основе немецких наработок – ракета во многом копировала решения ЗУР Wasserfall, а схема автоматического радиокомандного наведения позаимоствована у ЗУР «Рейнтохтер R3».
Еще более забавным является то, что американская копия ЗУР Wasserfall и система ЗРК на ее основе под названием Hermes A-1 были успешно испытаны в 1951 году, и лишь запуск в этом же году производства ЗРК MIM-3 Nike Ajax помешал принятию на вооружение этой “немецкой” системы.
Комплекс Nike Ajax разрабатывался корпорацией «Western Electric» с 1946 года, как средство эффективного поражения высоколетящих скоростных бомбардировщиков. В 1951 году было зафиксировано первое поражение управляемым снарядом Nike Ajax воздушной цели — радиоуправляемого QB-17. Производство серийных ракет началось с 1952 года. В 1953 году первые батареи «Nike-Ajax» были приняты на вооружение и комплекс встал на боевое дежурство.
Советские конструкторы сильно отставали от США по срокам – но зато архитектура системы С-75 оказалась гораздо рациональнее американской. Во-первых, русские ввели на ракету радиовзрыватель (как и было предусмотрено немцами) – в то время как Nike-Ajax подрывается радиокомандой с земли. Радиовзрыватель (это такой небольшой радар ближнего радиуса действия) позволяет подорвать боеголовку ракеты в момент ее нахождения в наиболее выгодном положении относительно цели, к тому же с учетом взаимной скорости цели и ракеты и расстояния до цели – что позволяет гораздо точнее накрыть цель снопом осколков. Да-да, никто не надеялся попасть ракетой прямо в самолет – эксперименты немцев четко показали, что при радиокомандном наведении это нереально.
Для справки – радиус поражения боевой части ракеты, применяемой в системе С-75, может достигать 240 м по целям типа U-2. Для малоразмерных целей типа истребитель радиус поражения уменьшается до 60 м. Но он всё равно большой – ведь масса боевой части у этой ракеты почти 200 кг. Рванёт так рванёт!
Во-вторых, русские придумали следить за ракетой при помощи передатчика-радиомаяка, находящегося у ракеты в заднице – в то время как ракета Nike-Ajax отслеживается отдельной радиолокационной станцией. Применение активных радиомаяков повысило помехозащищенность системы и позволило стрелять по цели более чем одной ракетой. «Nike-Ajax» может наводить только одну ракету, так как на радаре невозможно разделить пассивные отметки от разных ракет и понять, какая ракета где находится, чтобы выработать сигналы коррекции полета.
Развёртывание комплекса «Nike-Ajax» производилось армией США в огромных количествах с 1954 по 1958 год. К 1958 году, на территории Соединённых Штатов было развёрнуто около 200 батарей, в составе 40 «оборонительных районов». Комплексы развёртывались вблизи крупных городов, стратегических военных баз, промышленных центров для их защиты от воздушного нападения. Количество батарей в «оборонительном районе» варьировало в зависимости от ценности объекта: так, авиабазу Барксдейл прикрывали две батареи, в то время как район Чикаго защищался 22 батареями «Nike-Ajax».
У СССР к 1958 году еще не было ничего, кроме истребителей и зенитных пушек (единственная система ЗРС С-25 вокруг Москвы еще строилась – хотя какие-то возможности по перехвату целей у нее, конечно, были и тогда). Но уже к концу 1960 г. в состав ПВО СССР входило 80 полков С-75 различных модификаций, а через год их количество почти удвоилось.
Но, несмотря на это всё (успехи США и лихорадочное развертывание в больших количествах очень сырых ранних версий С-75 в СССР), первый самолет, уничтоженный ЗРК, был сбит над Китаем.
В 50-е годы разведывательная авиация США и гоминдановского Тайваня длительное время безнаказанно летала над территорией КНР. По личной просьбе Мао Цзэдуна два комплекта ЗРК СА-75М “Двина” были переданы китайцам, и организовано обучение расчетов.
В результате 7 октября 1959 года высотный разведчик RB-57D тайваньских ВВС был сбит комплексом С-75 вблизи Пекина, на высоте 20 600 м. Это был первый самолёт в мире, уничтоженный ЗУР. В целях секретности официально было объявлено, что тот был сбит самолётом-перехватчиком. Впоследствии над КНР было сбито ещё несколько самолётов, в том числе 3 высотных разведчика U-2 «Локхид». Несколько пилотов попали в плен. Лишь только после этого американцы поняли, что происходит что-то непонятное – и разведывательные полёты над территорией континентального Китая прекратились.
Это вот высотный разведчик RB-57D – не правда ли, жуткое уродство? Потому что это – американская лицензионная копия английского English Electric Canberra. А британцы, как известно, не могут толком сделать ничего сложнее шляпы.
16 ноября того же года, под Сталинградом, ЗРК С-75 был уничтожен летевший на высоте 28000 м американский разведывательный аэростат.
И наконец, 1 мая 1960 года над Свердловском был сбит самолёт-разведчик U-2 ВВС США, пилот Гэри Пауэрс был пленён.
В то время еще отсутствовал опыт стрельб по реальным самолетам противника, поэтому падавшее на землю облако из обломков U-2 было первоначально принято ракетчиками за поставленные самолетом пассивные помехи, и подбитый U-2 был повторно обстрелян залпом из трех ракет. Впрочем, в этом не было ничего страшного. Более печально то, что факт уничтожения нарушителя в течение почти получаса так и не был зафиксирован, а в воздухе в это время находилось несколько советских самолетов, тщетно пытавшихся перехватить самолет-нарушитель. В результате, спустя полчаса после поражения U-2 из-за неразберихи на уровне местного командования очередным трехракетным залпом была обстреляна пара МиГ-19, поднятая на перехват нарушителя почти за час до того. Один из летчиков – Айвазян своевременно спикировал под нижнюю границу зоны поражения, а другой пилот – Сафронов погиб вместе с самолетом.
Тем не менее, несмотря на этот трагический эпизод, зенитные ракетные войска впервые подтвердили свою высокую эффективность. Особенно впечатляющей смотрелась победа ракетчиков на фоне неоднократных безрезультатных попыток самолетов-истребителей перехватить U-2.
Другим политически значимым применением СА-75 стало уничтожение U-2 над Кубой 27 октября 1962 г. При этом пилот Рудольф Андерсон погиб, и эта “первая кровь” подлила масла в огонь “Карибского кризиса”.
Несмотря на это, способность С-75 поражать тактические боевые самолеты оценивалась американцами невысоко. Спесь с них сбил только опыт Вьетнама. При первом же применении ЗРК, 24 июля тремя ракетами, выпущенными советским расчетом под командованием майора Ф. Ильиных, была обстреляна группа из четырех F-4С, летевших на высоте около 7 км. Одна из ракет поразила “Фантом”, который пилотировали капитаны Р.Фобэйр и Р.Кейрн, а осколки двух других ракет повредили три других “Фантома”. Летчики сбитого “Фантома” катапультировались и были захвачены в плен, из которого 12 февраля 1973 г. был освобожден только Р.Кейрн, судьба второго пилота осталась неизвестной.
За первый месяц боевого применения СА-75, по советским оценкам, было сбито 14 американских самолетов, при этом было израсходовано всего 18 ЗУР.
В конце концов к моменту окончания Вьетнамской войны ЗРК сбили более тысячи американских самолетов и вертолетов. По американским данным, от огня ЗРК было потеряно лишь примерно 200 машин – но это явно заниженные данные, и дело тут не только в том, что американцы были вынуждены врать, но и в том, что обстрелянные ЗРК пилоты во многих случаях просто не успевали сообщить, что с ними произошло. Летишь себе такой – и вдруг бах, и уже мёртв, или кувыркаешься в воздухе среди обломков развалившегося самолета.
Средний расход ракет на один сбитый самолёт приходилось 2-3 ракеты на начальном этапе применения и 7-10 ракет на момент окончания боевых действий. Это связано с выработкой противником мер противодействия и применением противолокационных ракет «Шрайк». Кроме того, следует помнить, что «Двина» вела бои в исключительно тяжелых условиях. Ее не поддерживали ЗРК других классов, ЗРК вел боевые действия в условиях единоборства с постоянно приспосабливающимся к изменению обстановки противником, вольного менять тактику налета. Сплошной зоны зенитного ракетного огня во Вьетнаме тогда не было.
Между прочим, формально ЗРК сбили во Вьетнаме лишь около трети самолетов, а больше всего сбила ствольная артиллерия и зенитные пулеметы. Но надо понимать, что именно ЗРК загнали авиацию США на малые высоты – где ее и посбивали все эти ДШК да автоматические пушки. Не было бы ЗРК – и хрен бы кого вьетнамцы сбили на высоте в 15-20 км.
Израильские пилоты снисходительно называли ракеты ЗРК С-75 «летающими телеграфными столбами». Однако применение этого ЗРК заставило отказаться от полётов на высоте и прейти к маловысотным полётам, что затруднило выполнение боевой задачи и привело к большим потерям от маловысотных ЗРК и зенитной артиллерии. Справедливости ради, стоит отметить, что использование С-75 во Вьетнаме было более успешным, чем в Египте и Сирии. Тут сказалась общая невысокая мотивация арабов воевать, разгильдяйство, шаблонность действий и откровенное предательство.
В ебипте имелись на тот момент и С-125, и Квадраты, и они почти освоили Шилки(по воспоминаниям военспецов – ряд подразделений успешно вёл заградогонь – а это главная задача, а не сбитие, а ряд частей как будто специально тупо метался, высвечивая себя и прикрываемые объекты работающими радарами, которые видел высоко и далеко летящий Хокай и говорил об этом.)
Кстати, один Хокай таки сбили, и это вряд ли сирийцы.Да и МиГ-23МЛ оказался вполне воздушным бойцом против Ф-15, хороший счёт в условиях РЛО противодействия.А вот победы Ф-16, главного экспортного продукта, выглядят не очень убедительными.Даже такой монстр , как МиГ-25ПД,
сыграл вничью с противником, 2-2. Вообще, арабо-израильские войны в воздухе стоит рассматривать комплексно и с эволюцией оружия.Те же “Стрелы” нанесли Скайхокам немало бобра, но , благодаря гению Хайнеманна, многие вернулись домой. И вообще, там много вранья и мутности, особенно про правдивые потери Хель Хаавир и вообще личного наличия мордного состаава.
>>вполне воздушным бойцом
Отчего нет? Из прочитанного следует, что зачастую исход решала тактика, выйти незаметно в район пуска УР, пуск, профит. Да и на пушках 23-й потолкаться мог.
23МС и 23МФ были гомнецом, но МиГ-23МЛ и его версии были очень даже, а МЛД и у МиГ-29 выигрывал поединки при правильной тактике, да и дальность и РЛС заметность при сложенном крыле у 23-го были круче, и режим на малой высоте при сверхзвуке 23 выдерживал отлично при большой стреловидности, в отличие от Ф-4,15, 16, Су-27 или Миг-29.Это, кстати, при грамотном использовании,, помогало МиГ-23б и МиГ-27, а вот Су-17 немного хужее вёл себя на минималке.
-“В конце концов к моменту окончания Вьетнамской войны ЗРК сбили более тысячи американских самолетов и вертолетов”.
3000, у соседа по дому в г.Одинцово был перстень, 3 000 сбитый самолет. Я мелкий был, не помню точно, что-то типа факела и 3 000 цифра. Был нач.расчета.
Забавным образом США, опережая СССР в разработке и развертывании зенитно-ракетных систем, умудрились всё прогадить.
Умнейшие связывают это с влиянием авиаторов. Генералы ВВС вовремя распознали конкурента и сделали всё, чтобы его затоптать.
Разработка следующей ракеты в семействе «Найк» началась в 1952 году, когда MIM-3 Nike Ajax только начинал развёртываться. Армия США хотела получить ракету с большим радиусом действия, большим потолком. При этом, ракета должна была полностью использовать существующую и планирующуюся к развёртыванию инфраструктуру системы «Найк». Официально, программа под названием SAM-A-25 Nike B была запущена в 1953 году. Основным разработчиком была корпорация Western Electric.
Макс, скорость полёта: 3,7 М
Высота поражения цели: до 45000 м
Дальность стрельбы: до 140 км
На момент своего создания, зенитно-ракетный комплекс MIM-14 «Nike-Hercules» был наиболее совершенным и эффективным комплексом объектовой стационарной ПВО из существовавших и оставался в этом статусе до появления советского ЗРК С-200. Большой радиус поражения и наличие атомной боевой части позволяли поражать весь спектр существовавших на тот момент высоколетящих скоростных целей, включая одиночные боеголовки баллистических ракет.
Всего в ПВО США к 1964 было развернуто 174 батареи новых ракет, что позволило придать всем основным промышленным районам эффективное противовоздушное и ограниченное противоракетное прикрытие. Все развернутые в США ракеты несли ядерные боевые части.
Помимо США, ракеты Nike-Hercules развёртывались ещё в 11 странах Европы и Азии, также как и на американских военных базах в Европе. В Японии, ракета производилась по лицензии как Nike J. В Южной Корее, дизайн ракет Nike-Hercules был использован как основа при создании первых баллистических ракет Hyunmoo.
Производство ракет было прекращено в 1964 году. С 1969, ракеты начали постепенно сниматься с вооружения. Изначально, армия планировала заменить их новым ЗРК MIM-104 Patriot, но по ряду причин этот план так и не был воплощен. К 1974 году, последний комплекс «Nike-Hercules» был снят с боевого дежурства в США, тем самым завершив историю централизованной американской ПВО.
LIM-49 Nike Zeus – американская противоракета, разработанная в начале 1960-х американской армией для обеспечения обороны территории США от баллистических ракет. Основывалась на дизайне зенитной ракеты MIM-14 Nike-Hercules. Успешно прошла испытания в 1959—1964 годах, но не была принята на вооружение.
Стала основой для разработки противоракеты LIM-49A «Spartan» в составе комплекса «Сэйфгард». «Спартан» находилась на вооружении всего несколько месяцев с октября 1975 г. по начало 1976 г. , после чего была снята с вооружения согласно Договору об ограничении систем противоракетной обороны.
Радар Ракетной Позиции (MSR) программы Safeguard, комплекс Stanley R. Mickelsen, округ Кавалир, штат Северная Дакота.
Радар Периметрического Обнаружения.
Дальнобойная трехступенчатая противоракета LIM-49A «Спартан» составляла первый эшелон перехвата. Она предназначалась для перехвата за пределами атмосферы, на дистанции до 740 километров от комплекса.
Ракета выводилась в расчетную точку встречи с неприятельскими боеголовками, и уничтожала их подрывом 5-мегатонной нейтронной боевой части. Поражающим фактором в первую очередь являлось рентгеновское излучение и нейтронный поток. За счет большого радиуса действия, конструкторы рассчитывали в определенной степени нивелировать маскирующий эффект плазменных облаков высотных ядерных взрывов, и ослабить действие ЭМИ и искусственных радиационных поясов на радары. Таким образом, устранялась угроза, что противник пошлет две боеголовки одну за другой по одной траектории, и вторая проскочит под прикрытием радионепрозрачного плазменного облака от уничтожения первой[1].
На испытаниях, противоракета «Спартан» впервые перехватила боевой блок МБР «Минитмен» (учебный) в августе 1970 года. Всего за время испытаний ракета выполнила 48 перехватов (в том числе один двойной), из них 43 были успешны, то есть надежность системы составляла 89,6 %.
Для уверенного перехвата неприятельских боевых частей, ракета «Спартан» была оснащена мощной термоядерной боеголовкой W71. Разработанная лабораторией имени Лоуренса, боеголовка при массе в 1290 кг имела тротиловый эквивалент около пяти мегатонн.
Так как в космическом пространстве (где происходил перехват) ударная волна не могла сформироваться, основным поражающим фактором боеголовки первоначально предполагался мощный поток нейтронов. Предполагалось, что мощный поток нейтронов вызовет цепную реакцию в ядерном материале неприятельской боеголовки, и та разрушится без достижения критической массы (так называемая «шипучка»).
Однако оказалось, что для 5-мегатонной боеголовки W71 намного более действенным поражающим фактором является мощная вспышка мягкого рентгеновского излучения. Попадая на корпус неприятельской боеголовки, мощные рентгеновские лучи мгновенно разогревали материал корпуса до испарения, что приводило к абляционному взрыву (взрывоподобному расширению испарённого материала) и полному разрушению боеголовки. Для увеличения выхода рентгеновского излучения, внутренняя оболочка боеголовки была изготовлена из золота.
(вот куда Терран использовал весь стратегический запас пърдолита!)
Согласно расчётам, в идеальной ситуации W71 могла поразить цель на расстоянии в 46 километров от эпицентра. Реалистичным, однако считалось гарантированное уничтожение неприятельской боеголовки в 19 километрах от эпицентра (если же неприятельская боеголовка имела специальную защиту, радиус сокращался до 6,4 км). В любом случае, столь мощная детонация уничтожала значительное количество фольги и ложных целей вокруг, тем самым нейтрализуя средства противодействия и облегчая дальнейший перехват.
С-25 тоже, как и остальное, на почти немецком наследии. Да, но нет – ибо сделали интереснее.
C-25 максимально похожа на немецкие системы, особенно на Wasserfall:
Отличалась же она безумной постановкой задачи – из-за чего система превратилась в какой-то пипец.
В соответствии с указанием Сталина система ПВО Москвы должна была обладать возможностью отражения массированного налёта авиации противника с участием до 1200 самолётов. Расчёты показали, что для этого потребуется 56 многоканальных зенитных ракетных комплексов с РЛС секторного обзора и пусковыми установками ракет, размещённых на двух кольцах. На внутреннем кольце, на расстоянии 45—50 км от центра Москвы, было намечено разместить 22 комплекса, на внешнем кольце, на расстоянии 85—90 км — 34 комплекса. Комплексы должны были располагаться на расстоянии 12—15 км друг от друга — так, чтобы сектор огня каждого из них перекрывал сектора комплексов, находящихся слева и справа, создавая сплошное поле поражения.
Внутреннее кольцо воздушной защиты — рассчитывалось на уничтожение одиночных самолётов противника, прорвавшихся через 2 кольца обороны на дальность ближе 55 км от центра (позднее от этого элемента системы отказались, посчитав его излишним). Проектировалось на основе сверхтяжелых самолётов-перехватчиков Г-310 (специальная модификация Ту-4), несущих РЛС кругового обзора с дальностью 35—40 км, 4 ракеты Г-300 класса «воздух-воздух» с системой наведения, навигационное оборудование, позволяющее производить взлёт и посадку в любых метеоусловиях (авторадиокомпас АРК-5, навигационный координатор НК-46Б, систем слепой посадки «Материк»), необходимые средства связи и систему опознавания «свой-чужой» «Электрон». Поднимаясь по тревоге, самолёты должны были рассредоточенно двигаться по кольцевому маршруту, образуя третий пояс защиты.
Из СБ-1 в КБ-1 перешли немецкие специалисты-ракетчики, вывезенные из Германии после войны и «спецконтингент» из заключенных советских специалистов. Начальниками всех крупных подразделений КБ-1 назначались офицеры госбезопасности. Для размещения лабораторий и опытных цехов на развилке Ленинградского и Волоколамского шоссе в Москве строится 13-этажное здание (Ленинградский просп., 80, корпус 16).
КБ-1 определяет общий облик системы и разрабатывает наиболее сложную ее часть — многофункциональную секторную РЛС 10-сантиметрового диапазона, которой позднее был присвоен индекс Б-200. Комплекс сооружений с радиолокатором в конструкторской документации получил название ЦРН (центральный радиолокатор наведения).
В КБ-1 значительную долю немецкого контингента составляли сотрудники многопрофильной фирмы «Аскания», специализирующейся на точном приборостроении (после войны фирма была вывезена из Германии в СССР вместе с приборами и оборудованием). Личный состав немецкого отдела составлял около 60 специалистов во главе с техническим руководителем доктором Вольдемаром Меллером, при разработке «Беркута» они не допускались к обсуждению результатов испытаний и занимались отдельными вопросами, работая изолированным подразделением, которое курировал С. Берия. Выполнение параллельных с советскими разработчиками задач нередко вызывало конфликты при принятии окончательного решения. Наибольший вклад в разработку «Беркута» внес доктор Ганс Хох, предложивший перевести систему координат ЦРН в плоскости сканирования антенн и использовать при решении задачи относительные координаты цели и ракеты (что, при повышении точности, значительно упростило построение счетно-решающего прибора, позволив перевести его с электромеханической на полностью электронную базу), значительный вклад совместно с Куртом Магнусом он внес также в разработку автопилота ракеты на основе суммирующих гироскопов. В 1953 году, после ареста Л. Берии и С. Берии, немецкие специалисты были отстранены от работ и вскоре возвращены в Германию.