Провокация в Перми
7 мая в Пермской художественной галерее в преддверии празднования дня Победы открылась выставка «Возвращение домой», посвященная советским военнопленным, призванным из Молотовской области (ныне Пермский край). Организатором выставки явилась скандально известная координатор «Бессмертного полка» Анна Отмахова, по чьей инициативе сотрудники полиции 9 мая 2018 года не пропускали людей со Знаменами Победы и силой выдворяли из колонн граждан, сумевших пройти с флагами. Открытие выставки посетил корреспондент ИА Красная Весна.
Помимо запрета Знамени Победы Анна Отмахова известна тем, что согласна с приравниванием фашизма и сталинизма, а также заявляла, что «русские — наиболее агрессивная и злая нация». Поэтому важно было понять, в каком ключе такой человек подаст выставку, посвященную Великой Отечественной войне.
Выставка открылась в пермской государственной художественной галерее, которая год назад уже отметилась скандалом. На фотовыставке «Пермь как Пермь» «Бессмертный полк» приравняли к «Зомби-карнавалу». После освещения этого факта в ИА Красная Весна и вмешательства администрации президента провокационная работа была снята.
Выставка «Возвращение домой» создана при участии МИД Германии, правительства Нижней Саксонии и института им. Гёте, финансируемого более чем на 200 млн евро правительством Германии. Отметим, что сотрудничество Отмаховой с Германией недавно стало поводом для обращения ряда пермских учителей с просьбой признать НКО «Бессмертный полк. Пермь», учредителем которого является Отмахова, иностранным агентом.
О том, что немецкая сторона придает выставке большое значение, говорит состав участников открытия экспозиции: Улиг Хайке, директор Гёте-института в Москве; Криста Хедвиг Проммиц, атташе по культуре Генерального консульства Германии в Екатеринбурге. Также на открытии выступили директор департамента общественных проектов администрации губернатора Пермского края Евгений Хузин и министр культуры Пермского края Вячеслав Торчинский.
Немецкая атташе по культуре своим выступлением предвосхитила тон подачи материала выставки. Так, по ее словам, «9 мая здесь проходят торжества по случаю окончания Второй мировой войны. 9 мая вспоминаем окончание войны в 1945 году и также капитуляцию немецкого Рейха». Ни о каком праздновании Победы Советского народа в такой подаче речь не идет. Далее она заявила о том, что «25 миллионов советских солдат погибли в результате Второй мировой войны и 5,7 млн советских солдат попали в плен». Отметим, что, по официальным данным, военнослужащих СССР погибло 8 668 400 человек (6 818 300 солдат погибло в боях, госпиталях и при прочих происшествиях, а 1 850 100 человек не вернулось из плена). Потери пленными, по данным Генштаба, составили 4 млн 559 тыс. человек.
Как мы видим, немецкая сторона зачем-то преувеличивает число советских потерь. Можно предположить, что кратное превышение боевых потерь Красной Армии раздувает несостоятельный миф о неумелом советском командовании, которое «трупами завалило» немецкие войска.
«Не надо врать! Не 25, а 8 миллионов погибших и 4 миллиона пленных!», — не выдержал и выкрикнул один из пришедших на мероприятие, однако был сразу зашикан другими зрителями, которые почему-то все как на подбор оказались заядлыми посетителями мероприятий общества «Мемориал» или членами, как известно, этой предельно антисоветской организации. Весьма нетипичный состав зрителей для «патриотической» выставки о Великой Отечественной войне.
Была на открытии и бывший директор признанного иностранным агентом музея АНО «Пермь-36» Татьяна Курсина, сотрудники которой рассказывали на экскурсиях, что советское руководство было еще хуже Гитлера, потому что оно расстреливало своих женщин и детей, а вот немцы зато «холили и лелеяли арийскую расу». Весьма знаковое присутствие.
Наконец официальные слова были сказаны, и пришедшим на открытие предложили осмотреть выставку. Вход на нее вел через лестницу, оформленную в лагерном стиле проволочными навесами и лагерным плафоном, создающими гнетущее впечатление, как будто бы сам посетитель оказался в немецком плену.
Сама выставка состоит из фотокопий немецких дел советских военнопленных, их фотографий до призыва в армию, фотографий потомков и главное — поясняющего текста, в котором рассказывается об истории пленения, содержании в плену и дальнейшей судьбе человека. И вот тут оказывается, что почти все тексты дискредитируют как самого пленного, так и все советское командование. Приведем ряд цитат со стендов.
Истории пленения сплошь о том, как командиры и комиссары бросают свои подразделения, а дезориентированные советские солдаты ударяются в панику и даже в превосходящем количестве, а иногда и без боя, сдаются немцам.
Относительно последнего стенда хочется спросить организаторов выставки, каким образом письмо о плачевном состоянии части могло пройти через армейскую цензуру? Не является ли это заученное наизусть, но «утерянное» письмо семейной легендой? И если это так, то зачем приводить эту легенду на исторической выставке? Потому что укладывается в задуманную концепцию?
Других воспоминаний на выставке почему-то не нашлось. Перед нами предстает картина, согласно которой командиры и комиссары, врачи госпиталя сплошь и рядом в панике бросают своих бойцов на произвол судьбы. У советских солдат нет оружия, и они без какого-либо организованного сопротивления даже в превосходящем по численности немцев составе без боя сдаются в плен. Понятно, что ситуации на фронте были разные, и в том числе те, что описаны в этой хронике. Но ведь были и примеры героической обороны, выхода из окружения, боя до последнего патрона, попадания в плен раненными. В сознании наших граждан прочно закреплен тезис «русские не сдаются», а подача выставки Отмаховой очевидным образом направлена на разрушение этого убеждения. С какой целью это делается при поддержке немецкого правительства в государственной художественной галерее в условиях развернувшейся полномасштабной холодной войны с Западом?
Далее на стендах рассказывается о пребывании уроженцев Молотовской (Пермской) области в плену. Рассказывается о том, как пленные пытаются силой завладеть «комфортным местом» в вагоне.
То есть приводятся тексты, согласно которым никакого достойного поведения пленных нет. Они дерутся друг с другом за место у стенки, послушно работают на немцев, их лечат в германских лазаретах, а освобождают наших пленных сплошь и рядом только войска союзников, чаще англичан. А когда их передают «своим», «жестокий советский режим» продолжает мучить настрадавшихся пленных в фильтрационных лагерях, не разрешая писать семье писем.
Довоенная история самих военнопленных показана так, чтобы можно было сказать, что случившееся с ними по большому счету является виной самого советского государства, которому герои выставки были сплошь чужды. Они оказываются либо из раскулаченных, репрессированных семей, либо «трудолюбивыми крестьянами с крепким хозяйством», которые «оказались не в почёте» после революции, когда «ценности поменялись».
Таким образом, с уверенностью можно сказать, что выставка — намеренный удар по общественному сознанию наших граждан. Цель удара — развенчать представление в общественном сознании о стойкости и мужестве русского, советского солдата, который старается не сдаваться в плен, а если уже попал, то ведет себя там достойно. Задача выставки, созданной экс-директором «Эха Москвы в Перми» и бывшей сотрудницы промайданного телеканала ТВ-2, запретившей Знамя Победы на 9 мая, — слом общественного сознания, дегероизация советских воинов.
Причем сделано это было в преддверии 9 мая, праздника в честь Победы советского народа, советского солдата над немецким фашизмом, когда вся страна чествует героизм, мужество и стойкость советского солдата. День грусти и траура по поводу цены, которой стоила победа, огромных жертв начала войны — 22 июня, но никак не 9 мая. Здесь же именно в дни празднования Победы советский солдат предстает не победителем, а жалким и растерянным проигравшим, над которым торжествует жестокий немецкий завоеватель.
Удивляет позиция пермских властей, которые в преддверии 9 мая представляют ведущую площадку города для выставки со столь спорным содержанием, таким скандальным организатором и иностранным спонсором. И родственная связь Анны Отмаховой и президента галереи Надежды Беляевой не может быть единственным объяснением такого попустительства.
В настоящий момент важно добиться того, чтобы созданная выставка не стала по разнарядке местом промывки мозгов пермских школьников и студентов, как это было с музеем «Пермь-36», в котором пермских детей учили, что бандеровцы — это герои национально-освободительной борьбы, на которых надо равняться. Не зря на открытии присутствовала и долго ехидно улыбалась бывшая директор АНО «Пермь-36» Татьяна Курсина. Похоже, ей все понравилось.
Автор… Массовое бегство советских командиров и партработников — исторический факт. «Потеря управления войсками» — так это потом было названо в судебных приговорах Военного трибунала. Врагов народа, бежавших впереди собственного визга до Москвы и дальше, потом расстреливали сотнями, тысячами, к 1942 году — десятками тысяч. Приказ №227 взялся не от хорошей жизни и возник не на пустом месте. Гнилость советского режима, паническое бегство командиров, а главное — еврейских комиссаров и партработников в первый год войны проявилась во всей своей красе. Это отмечали все — от Солженицина до Жукова с Василевским. В связи с чем, под угрозой окончательного разгрома и гибели, институт партийного руководства был отменен, и все полномочия были переданы военному командованию и лично товарищу Сталину. А на местах было введено единоначалие. Сталин после этого даже не проводил больше никаких сборищ ВКП(б) типа съездов, и хотел вообще лишить коммуняк власти.
Героизм советских солдат был, но надо понимать — солдат сам по себе воевать не может, ему нужен командир. А вот с командирами у нас дело было, мягко говоря, не очень. И лишь после ликвидации коммунистического засилья в армии, когда командовать стали военные, паническое бегство прекратилось, начались контрнаступления и 10 сталинских ударов, приведших страну к победе. Но все это было, подчеркиваю, после ликвидации коммунистического управления в армии и в тылу.
Ну с тобой то и так все понятно. Ты то со своей звериной ненавистью к коммунякам не стал бы защищать комунячью власть, переметнулся бы быстро к освободителям русской земли от гнета клятых коммуняк. Тебе понятно, не по пути с политруком Клочковым. Если повезло, то потом вместе с бандеровцами и бывшими солдатами вермахта повоевал бы в любимом французском Иностранном Легионе.
«под угрозой окончательного разгрома и гибели, институт партийного руководства был отменен… … А на местах было введено единоначалие»
Для создания единоначалия в армии 12 августа 1940 г. комиссары были упразднены. Два начальника — размытие ответственности. Но ставались заместители командиров по политчасти. Правда в твоей методичке этого не написано. В твоей написано, что в начале июня 1941 г. немецкое командование направило в войска «Указание об обращении с политическими комиссарами» в тот момент, когда их в Красной Армии уже не существовало. Этот приказ предписывал не брать комиссаров и политруков в плен и расстреливать их на месте. 16 июля 1941 г. вновь вернулись к системе военных комиссаров в РККА, которые были наделены теми же контрольными функциями, что и в 1918-1925 гг. Теперь они уже подчинялись главному политическому управлению РККА. Массовый героизм солдат на поле боя в первый тяжелейший год войны во многом объясним присутствием рядом с бойцами политработников.
Просуществовали комиссары в РККА несколько больше года – до 9 октября 1942 г., когда институт комиссаров был окончательно упразднен указом президиума ВС СССР «Об установлении полного единоначалия и упразднении института военных комиссаров в Красной Армии». Но одновременно была введена должность заместителя командира по политической части (замполит), функции которого ограничивались лишь пропагандой. Указ определил, как надо поступить с военными комиссарами: «Военным советам фронтов организовать к 20 октября с. г. двухмесячные командные фронтовые курсы, численностью по 150-250 человек для подготовки командиров рот из наиболее способных к командной работе политработников. Отбор на курсы произвести по согласованию с Главным политическим управлением Красной Армии». Политработники, прошедшие соответствующую переподготовку, должны были пополнить ряды командиров батальонов и полков.
А вот, как оценивали роль политработников враги: Оберштурмбаннфюрер СС Шмидт, ставший после войны немецким военным историком, выступающим под псевдонимом Пауль Карель (Карелл), в своём труде «Восточный фронт» осмыслил роль комиссаров так: «Хотя в начале войны роль комиссара, возможно, и была неопределенной, со времени Курской битвы он все больше и больше воспринимался бойцами и командирами как опора в борьбе с недальновидными начальниками, бестолковыми бюрократами и духом трусливого пораженчества… В действительности комиссары были политически активные и надежные солдаты, чей общий уровень образования был выше, чем у большинства советских офицеров… Он должен быть в состоянии самостоятельно решать чисто боевые задачи… политрук роты стать командиром роты, комиссар дивизии – командиром дивизии. Чтобы соответствовать такому уровню требовании, корпус политработников, естественно, должен состоять из жестких людей, преданных власти, и в первой половине войны эти люди, как правило, составляли главную движущую силу советского сопротивления и твердо следили за тем, чтобы войска сражались до последней капли крови. Они могли быть безжалостными, но в большинстве случаев они не жалели и себя»
Понятно, о замполите, полковом комиссаре Брестской крепости Фомине тебе неведомо. Как и о дважды Герое Советского Союза политруке Хохрякове. И о многих других. Вкуривай дальше Солженицына (тьфу ты, одна фамилия чего стоит…), уж он то воевал так воевал. Бггг! Не то, что политруки
Вот сам же пишешь — «окончательно упразднен» — да, после харьковской катастрофы и бегства до Сталинграда, где врага остановили простые рабочие, уже без всяких коммуняк. … тыр-быр… и в качестве доказательства высоких качеств коммуняк приводишь воспоминания битых русскими эсэсовсцев. Дооо… Ну да бог тебе судья. Среди комиссаров и пропагандистов на войне, конечно, были достойные люди — например, Леонид Ильич Брежнев. Про него ты, видимо, ничего не знаешь. Но основная масса коммунистических руководителей были гадами и трусами, свалившими на ташкентский фронт и готовящимеся драпать дальше, под защиту британских штыков. Что характерно, это касалось и ЦК ВКП(б) — целиком, в полном составе, позорное бегство которого из Москвы 41-го мы уже здесь разбирали.
И еще — если бы Гитлер действительно пришел освобождать русских от большевизма, а не замыслил бы такую гнусь, как истребить их и превратить оставшихся в живых в рабов — коммунизм бы пал. И без того — миллион хиви набралось к январю 1942-го.
Сталина на них нет!
Вот точно! Лучше не скажешь
У них(демшиза, либерасты и примкнувшие к ним интиллифе) щас новая фишка «У меня дед(прадед)-фронтовик очень не любил вспоминать про войну». Вот. А значит и нам не нужно вспоминать. Короче — забыть уже нужно и начинать за всё это потихоньку каяться. И башлять ессно.
Дык, деды то понятно вспоминать не любили. Для них вспоминать, значит заново все переживать. Тяготы, голод, холод, а главное, потерю друзей. На твоих глазах. У тебя на руках. Потому и не очень то любили вспоминать. Но наша либерда это перекручивает в свой интерес
Доренко о людях и о себе:
На самом деле они противоречивые, суетливые, грязные, визгливые гоминиды. Их удел — жрать и ср@ть, больше ничего. Кто-то делает это в Cartier и Armani, им кажется, что это по-другому. Но это ровно то же самое. А журналисты — те же самые гоминиды, но наделенные апломбом и самомнением. Если у всех журналистов поскрести между ушами, найдется максимум чайная ложечка мозга. И эти ничтожества высказывают суждения, которые от них вообще никто не ждет. Вместо того, чтобы дать новость, они дают суждение. Голос из помойки постоянно слышен и какой-то бред.
Те же, кому сейчас 34, мягко движутся к 40, когда у них будет по два хронических заболевания. У них на всё осталось 6 лет. После этого найдем их в очереди в поликлинику, и они торжественно пойдут в ж@пу. Но за эти 6 лет их надо аккуратно упаковать. Подарить ощущения, что у них есть надежда быть очень хорошими мальчиками и купить Nissan Qashqai в конце жизни.
Доренко и Ниссан не смог купить — издох, баран, на мотике.
МРАЗИ …
А куда смотрит ФСБ?