Граждане, которые уверены, что цель образования в том, чтобы каждый выпускник мог сказать, сколько будет семью восемь, в каком году родился Лев Толстой и что изображено на флаге Индии, должны были бы задуматься вот о чём.

Эйлер известен совсем не своим блестящим знанием таблицы умножения, Пушкин — совсем не тем, что умел цитировать по памяти стихи поэтов предыдущего века, Битлз — совсем не тем, что наизусть помнили последовательность, в которой Бах писал свои произведения, Беринг — не тем, что умел перечислять столицы всех существующих на тот момент государств.

Почва для вашего оптимизма вида «я выучил таблицу умножения, а потому я теперь подкован в математике» или «мне поставили пять за пересказ биографии Достоевского, а потому я теперь мастер литературы» появится только в тот момент, когда вы хоть где-то услышите в чей-то адрес: «позвольте представить вам Василия Пупкина — математика, знаменитого тем, что его ночью разбуди, а он вам три на девять сходу ответит».

Ваше знание дня рождения Льва Толстого для человечества стоит столько же, сколько знание вашим соседом слева года выпуска «Dark Side of the Moon». И ровно столько же, сколько знание соседом сверху роста Эминема. Или знание соседом снизу каталога кроссовок Найк за 1999-й год.

Это всё — иллюзия знаний. Чисто механическое запоминание произвольных фактов, частный случай которого кто-то объявил «важным для каждого» на фоне других точно таких же, а вам оно приглянулось, поскольку именно это в своё время вас заставили выучить, а не что-то точно такое же по ценности, но другое, и теперь вам удобнее козырять именно вот этим, чтобы попытаться сделать вид, что вы лучше своих соседей, поскольку «их знания — х#рня, а вот ваше — крайне ценное для каждого образованного человека».

Однако все эти «знания» для окружающего человечества стоят совершенно одинаково: нисколько. И вы с этими «знаниями» стоите аналогично.

Чего-то стоить вы начнёте не тогда, когда выучите наизусть сто чужих стихов, а когда напишете хотя бы одно своё. Не тогда, когда заучите таблицу синусов с шагом в градус, а когда откроете математическую закономерность, до вас неизвестную.

Или хотя бы разовьёте в себе должный артистизм, чтобы чтение вами стихов вслух стало восприниматься формой искусства, дополняющей эти стихи. Или хотя бы добавите к стихам музыкальную аранжировку, а их самих положите на сочинённую вами мелодию. Или хотя бы научитесь так объяснять открытые не вами математические закономерности, что даже распоследние раздолбаи будут всё бросать и идти вас слушать. Или хотя бы сумеете обратить знание таблицы умножения в какой-то эффектный фокус, подоплёка которого наблюдателям неочевидна.

Или хотя бы научитесь запоминать и красиво излагать те факты, которые кажутся другим людям прикольными.

Сразу огорчу: результаты перемножения чисел и дата рождения Льва Толстого людям таковыми не кажутся. Поскольку выдавать первое гораздо лучше вас умеет смартфон, а второе — смартфон, подключённый к интернету.

Очень обыдно, пацаны, но, видимо, для того, чтобы блеснуть в чужих глазах, вам придётся перестать тратить время на заучивание чужого и научиться сочинять своё. Вот так жестокая реальность опять отрезала вам чисто механический путь к возвышению. Но вы не отчаиваетесь: авось, если вы сами себя будете каждый день хвалить за знание дня рождения Толстого и роста Эминема, кто-то из окружающих проникнется и вас оценит. Всё равно, альтернатива-то какая? Сочинять? Анализировать? Экспериментировать? Не, это слишком сложно. Надо, чтобы выполнил ритуал — и вот ты уже в топчике. Разве же не для этого придумали школы?