Некоторого шуму в этих ваших Интернетах, ув. друзья, наделала запись о юной девице, кажется, художнице, которая погибла из-за России. Ну как из-за России — из-за её хтонической скорой.

Ну то есть как из-за скорой — из-за того, что она не привезла налоксон, хотя её просили.

Потому что девица передозировала героин, а тот налоксон, что был в доме, уже потратил на себя её сожитель.

Ну то есть как передозировала, она не могла не передознуться, потому что её бил в детстве папа (по её словам).

Потому что Россия и пр.

Ржать вроде бы грешно, но всем смешно.

Но есть здесь и дурная сторона.

Дело в том, что к этой незамутнённой некро-хуцпе на тему «а чё вы меня плохо спасали, когда я спивался», в мире гуманитарных клуш прикручены всякие псевдорациональные объяснения, почему на самом деле «в главном наркоманы, алкаши и блудницы с мужеложцами правы, они люди высшего сорта, заслуживающие спецобслуживания»:

— Они Уязвимая Группа, а значит, они как канарейка в шахте: если гибнут они, то и нормальным будет плохо.

Ловкость рук тут, увы, не всем очевидна, хотя она налицо. Вся штука в том, что канарейки в шахте не вовлекают в свою уязвимость шахтёров. Канарейки не поют в сетях о том, как классно сдохнуть, не барыжат героином, не подсаживают на него сверстниц, не растлевают своё окружение.

А эти — таки да.

И в этом есть фундаментальнейшая разница, не позволяющая нам ставить этих жертв на одну доску с настоящими.

Они, конечно, жертвы, но также и злодеи. У злодеев тоже есть свои истории, но блин — кто, простите, довёл до самоубийства австрийского художника (с)?

А по статистике, на минуточку, каждый нарк вовлекает в свой смертный грех ещё нескольких.

То есть разница между ними и австрийским художником — только в масштабах принесённого зла.