От всего пленарного заседания Петербургского международного экономического форума в прессе осталась только взаимная пикировка президента Путина и американской журналистки Меган Келли. Что довольно странно, поскольку выступление Путина на этом заседании гораздо интереснее и пикировки, и самой американской журналистки, да и всего пленарного заседания как такового. Короткое вступительное слово перед протокольным мероприятиям стало программной заявкой на президентские выборы и, одновременно, первым внятно артикулированным планом по выведению российской экономики из всего этого унылого кризиса, в котором она пребывает с осени 2014 года.

Если в двух словах, то Путин взял и предложил построить в России Кремниевую долину. Не условную «Кремниевую долину», которая бы занималась неведомыми нанотехнологиями или какими-нибудь «инновациями опережающего развития», а конкретную, опробованную и побитую в боях, со стартапами и венчурным капиталом.

Ну, наконец-то, говорю я, уже было потерявший надежду. Вот вам и тот самый образ будущего, которого вы так ждали. Два с половиной года ушло на осознание того, что нефть и газ есть много у кого на этой планете, а вот такой цифровой инфраструктуры, как в России, на этой планете нет практически ни у кого. У кого-то есть широкополосная связь, у кого-то есть национальный поисковик, у кого-то хорошие ведомственные информационные системы, у кого-то хороший интернет-банкинг. А у кого-то даже хорошие программисты. Но такой синергии всего этого и такого проникновения в повседневную жизнь, какие наблюдаются вот прямо сейчас, скажем, в Москве — это я даже не и знаю, где еще есть. Вот, может, где-нибудь в кампусе Apple. И только.

И казалось бы, такая простая мысль — ехать в будущее именно на этом паровозе, раз он у нас так хорошо получается. Не дожидаться, пока каких-нибудь очередных распознавателей лиц купит Google, а купить их самим. За государственные деньги (которых на самом деле достаточно).

Ну да хватит ворчать: все, теперь этот момент наступил. Путин сам сказал, я слышал. Государство собирается выступать в качестве венчурного инвестора и вкладываться в стартапы.

Если представить себе, что так оно и произошло, что стартапы настоящие (а не как с подрядчиками на госконтрактах) и некоторые из них даже успешны, то перспективы открываются грандиозные.

Во-первых, придется откручивать гайки, касающиеся интернет-законодательства. Путин в своем выступлении говорит, что вся эта цифровизация не должна быть в ущерб безопасности — ну да ради бога, построим корневые DNS-сервера, точки обмена трафиком и обеспечим связность сети внутри национальных границ, это ведь тоже развитие, деньги и технологии. Но если все наши надежды отныне покоятся на IT-индустрии, к мнению IT-индустрии придется прислушиваться, а не как раньше.

Во-вторых, если удастся сделать все это действительно модным (а это возможно), то совсем другой вес приобретает отечественное образование, совсем другое значение приобретает жизнь не только в Москве, но и Питере, Новосибирске, Ростове-на-Дону, Владивостоке. Уезжать программистам станет незачем. А хорошо зарабатывающего программиста надо обслуживать.

В-третьих, если никто не уедет и в стране накопится критическая масса слишком умных, то с ними придется считаться. А это означает уже все остальное: от упрощения существующего налогового безумия до прозрачной судебной системы, потому что без нее решать споры слишком умных никак не получится.

В-четвертых, успешную IT-компанию у ее создателей просто так не отнимешь. Нефтяную компанию отнять можно, банк отнять можно, можно даже завод. А вот IT-компанию не отнимешь. Вернее, отнять можно, но золотые яйца эта курица нести перестанет. Значит, силовикам придется умерить свои аппетиты.

Как все это будет реализовываться и будет ли вообще — я не знаю. Но среди всего, что было написано и сказано по поводу нашего с вами будущего за последние годы, это вот коротенькое выступление Путина выглядит как откровение. Быть может, это просто связано с моей собственной профессиональной деформацией — я пятнадцать лет зарабатывал одним программированием, это моя основная специальность по первому образованию. И если бы Путин, скажем, предложил ехать в будущее на сельском хозяйстве, то на меня бы это не произвело подобного впечатления, а на агронома бы произвело. Но сейчас стратегический план кажется мне безупречным. Мы действительно одна из ведущих стран мира в этой конкретной предметной области. Мы действительно обладаем колоссальным потенциалом развития в этой конкретной предметной области. Развитие этой конкретной предметной области действительно может поднять уровень развития всей страны. Ну, то есть все это было понятно и раньше, но раньше с этим планом не выступал Путин, а теперь это — план Путина. Так давайте уже скорее все это начинать, не дожидаясь никаких выборов.

И кстати, после этого заявления Путин может сколько угодно говорить, что «время принимать решение о следующем сроке еще не пришло». Заявленный план надо реализовывать, и реализовывать его придется ему. Вот просто придется идти на выборы с этой простой и понятной повесткой: давайте всей страной вложимся в наше IT. «Яндекс» как национальная идея.

Рядом с такой повесткой любая другая, от прогрессивной шкалы налогообложения до борьбы с коррупцией, выглядит каким-то постылым каменным веком, о котором даже и думать не хочется. Вот и давайте просто не будем думать об этом, а будем думать, как однажды ничего не будет, а будет одна только цифровизация.

И не знаю, как вы, а лично я хочу в это будущее.