Если бы Владимир Путин даже не проводил никаких переговоров в Абу-Даби, а просто выпил чаю с финиками в королевском дворце и полетел назад в Москву, всё равно его визит в Объединённые Арабские Эмираты стал бы темой дня.

Устроившие Путину четыре года назад приём по высшему разряду Эмираты и теперь не отступили ни на шаг от заданного ими самими стандарта. Так называемая изоляция, санкции, ордер МУС, угрозы и проклятия со стороны Запада ни на волосок не изменили отношение арабского мира к Путину и России. А может быть и наоборот — изменили в лучшую сторону, но принимать российского президента ещё роскошней было уже просто невозможно.

Встреча главы МИД у трапа, конный кортеж, артиллерийский салют, флаги России на всём пути и уже традиционный российский триколор, изображённый в небе семёркой истребителей ВВС ОАЭ. Это всё было уже не только знаком уважения Путину, но и знаком другим странам: смотрите, как относятся к этому лидеру и его государству в стране, являющейся одним из лидеров важнейшего мирового региона. Посмотрите, какого отношения русские здесь заслужили.

Тот самый флаг России, который многие страны уже полтора года изо всех сил пытаются вымарать отовсюду, вдруг оказался там, где его нельзя не заметить. И в этот раз подобное не назовёшь просто данью вежливости. Наверняка многие, разглядывая арабское небо в цветах российского флага, задумаются о происходящих тенденциях. И подумают, чья сторона истории на самом деле правильная.

Путин и президент ОАЭ проговорили три часа, причём большую часть этого времени они оставались наедине. То есть говорили о чём-то очень важном. После чего президент России отправился дальше по маршруту — в Саудовскую Аравию, где тоже умеют принимать гостей из Москвы.

А затем в Кремль прилетел уже президент Ирана — страны, ещё недавно находившейся в жесточайшем противостоянии с Эр-Риядом. И он тоже прилетел обсуждать с Путиным ситуацию в мире. И это тоже можно считать продолжением большого ближневосточного визита с далеко идущими последствиями.

(В свете присутствия в составе делегации Эльвиры Сахипзадовны рискну предположить, что речь идёт о прекращении торговли нефтью за доллары и создании независимой глобальной площадки для такой торговли, или чего-то в этом роде)

А тем временем в глубинах Вашингтона проукраинское лобби оттягивает свой конец — но никакого удовольствия от этого уже не испытывает. Всё пропало, бюджет исчезает, а вместе с ним и перспективы Украины. Состояние умов в Белом доме накануне голосования в сенате по пакету военной помощи, в котором Киеву причитался $61 млрд, можно было назвать тихой истерикой.

А громкой она стала, когда чуть не сорвался Джо Байден. Его внеплановое телеобращение к сенаторам-республиканцам было похоже на попытку шантажа. Президент США в бессильной попытке что-то изменить начал грозить миру третьей мировой войной, беря в заложники и народ США тоже.

Если Байден не до конца понимает, что представляет собой конструкция, в которой отказ от выделения денег Зеленскому и его «близким» означает столкновение России и НАТО, то жалеть нужно не американского президента, а его избирателей и сограждан. В игре с нулевой суммой по правилам русской рулетки Байден не только поставил на зеро, то есть на людей, имеющих смутные представления о мире. Он пугает тем, что, если сумма с семью нолями не поступит на украинские счета, на ноль будет перемножено то, на чём всё ещё пока держится баланс сил.

Республиканцам надо отдать должное. Театр одного актёра на них впечатления не произвёл. Процедурное голосование провалилось с треском. Против байденовского пакета проголосовал 51 сенатор. За — только 49. А надо, чтобы было минимум 60. По сути, это означает, что пакет разорван в клочья. Переупаковать его у Байдена получится только в случае серьёзных уступок оппонентам в вопросах миграции. Но торг явно будет небыстрым. Так что на 99% никаких траншей Киев в начале 2024 года не получит.

Утешительный приз хохлам от Пентагона — пакет на $175 млн — 52-й по счёту и, возможно, один из последних переводов вообще. В бюджетном управлении Белого дома предупредили, что волшебного горшочка у них не существует.

Но у Зеленского свой горшочек, и он продолжает варить совсем уже странное. Запрос из Киева на поставку ВСУ вертолётов Black Hawk, а также системы THAAD и истребителей F/A-18 Hornet и вовсе смотрится как галлюцинации того, кто теряет сознание от голода. Ну или как последний демарш отвергнутого наркомана, корчащегося от абстинентного синдрома.

То есть Байден с Украиной не на распутье даже, а перед огромным рвом. Стоять на своём в предвыборный год ради Зеленского — это как обниматься с тем, кто идёт на дно. Но и отпустить подопечного нельзя. Хотя бы потому, что в двухпартийной лодке неоконов президент США далеко не единственный (а может, и не главный) рулевой. Глубина противоречий мутных вод вашингтонского болота и относительно свежих струй в американской политике явила себя на заключительных республиканских дебатах.

Там пощипать перья ястребам в лице губернатора Нью-Джерси Криса Кристи и бывшего постпреда при ООН Никки Хейли опять решил молодой бизнесмен Вивек Рамасвами. В прямом эфире он устроил им что-то вроде теста на полиграфе.

От Хейли, которая за опыт во внешней политике выдаёт хождение по ооновским коридорам, Рамасвами четырежды добивался дать названия регионов, о судьбе которых Хейли и такие, как она, пекутся до такой степени, что уже говорят об отправке туда американских войск. Как Байден. В конце концов, явно подглядывая в телефон, бывший постпред выдавила: «Донецк, Луганск и Крым».

А тучному Кристи, чей внешнеполитический опыт как губернатора ограничивается закрытием моста между Нью-Джерси и Нью-Йорком, Вивек так и просто предложил отправиться домой и насладиться вкусной едой. Губернатор Флориды Рон Десантис в этот момент предусмотрительно помалкивал. Он ведь тоже не фанат Зеленского. Как и большинство республиканских избирателей.

Именно за них теперь борьба. Праймериз в Айове уже в середине января. Отрыв Трампа на 40% представляется непреодолимым для любого из его соперников. В попытке угнаться тут разве что получится согреться.

А вот Зеленскому пора готовиться к заморозкам — и популярности, и гонораров. Его в американскую предвыборную гонку если и возьмут, то на роль второстепенного отрицательного персонажа.