Дени Дидро написал Екатерине II об этом чудесное:

Мне кажется вообще, что ваши подданные грешат одной из двух крайностей: одни считают свою нацию слишком передовой, другие — слишком отсталой.

Те, которые считают ее слишком передовой, выказывают этим свое крайнее презрение к остальной Европе; те, которые считают ее слишком отсталой, являются фана­тическими поклонниками Европы. Первые никогда не выезжали из своей страны; вто­рые или не жили в ней достаточно долго, или не дали себе труда изучить ее. Те и другие видят только внеш­ность, одни — издали, другие — вблизи: внешность Па­рижа и внешность Петербурга.

Я очень поразил бы их, если бы показал им, что между обеими нациями суще­ствует такая же разница, как между человеком сильным и диким, еще только познавшим начатки цивилизации, и человеком деликатным и изысканным, но пораженным почти неизлечимой болезнью.

Мне кажется, я подметил у русских вообще (за ис­ключением Орловых) некоторую осторожность, недовер­чивость, в противоположность той прекрасной откровен­ности, которая характеризует иные возвышенные, сво­бодные и уверенные в себе души у нас и у англичан: у нас — в соединении с тонкостью, у англичан — с грубоватостью. Не знаю, какое чувство я им внушаю, но со мною они не таковы, какими они являются в отношениях между собой. Мне кажется, что мой харак­тер действует на них успокаивающим и увлекающим образом. Я хотел бы, чтобы они оставались такими, ка­ковы они есть, когда я покидаю их, если только их на­ружная откровенность не притворна; но так ли это, я не знаю.

В характере русских замечается какой-то след пани­ческого ужаса, и это, очевидно, результат длинного ряда переворотов и продолжительного деспотизма. Они всег­да как-то настороже, как будто ожидают землетрясения; будто сомневаются в том, прочна ли земля у них под ногами; в моральном отношении они чувствуют себя так, как в физическом отношении чувствуют себя жители Лиссабона или Макао.

(Об учреждениях Вашего имп. Величества и о духе вашей нации. Собр. соч. в 10 т. М., 1947. Т. 10. С. 105-106.).