Пашинян осмысленно вел Армению к поражению в Карабахе. Он начал с того, что устроил чистки в армии, разогнав так называемый “карабахский клан” – то есть тех самых офицеров, которые имели боевой опыт войны с Азербайджаном, причем успешной войны.

Вместо того, чтобы готовиться к войне, которая была совершенно неизбежной после срыва Арменией двух подготовленных Россией и США соглашений по Карабаху – Пашинян вел Армению к западной демократии по указке давно спятившего Сороса.

Вместо того, чтобы каждое утро смотреть на карту мира, на которой Армения находится в кольце врагов, а затем, осознав это, писать Солнцеликому Путину очередную телеграмму с заверениями в бесконечной преданности и готовности припасть к божественному источнику его мудрости – Пашинян не только не выполнил просьбу Путина не трогать героя карабахской войны Кочаряна, но даже не встретил Путина в аэропорту, когда он прилетел в Армению 1 октября 2019 года. В нарушение дипломатического протокола не встретил, между прочим.

По восточным меркам такое поведение – это тяжелое оскорбление. Расплата за него не заставила себя долго ждать.

Теперь давайте обратимся к военному анализу – что же конкретно произошло в Карабахе. Вот как это излагает Илья Топчий:

Нельзя сказать, что армяне совсем не знали о готовящихся событиях. Они, конечно, знали – поэтому на начало конфликта ВС НКР оказались увеличены до 21,5 тысяч штыков (включая 8500 военнослужащих из самой НКР и около 13 тысяч военнослужащих, прибывших из Армении). Они были организационно сведены в две дивизии: 10-я ГСД (север и центр) и 18-я МСД, кадрированная и развертываемая в случае войны (юг). Кроме того, до начала боевых действий армяне успели перебросить ещё около 8500 человек, доведя численность своих войск до примерно 30 тысяч штыков.

Поэтому когда Азербайджан говорит вам, что Армения готовилась к нападению – они не так уж неправы. Подобная концентрация сил вполне может быть истолкована именно таким образом. Это классический “казус белли”, войны начинали и за меньшие выкрутасы.

Азербайджанцы использовали ту же тактику, которую отрабатывали ещё в Апрельской войне 2016 года. Они собрали основные массы своих войск вдоль железнодорожной рокады, идущей параллельно границам НКР через Евлах и восточнее непризнанной республики, примерно в нескольких десятках километрах в тылу от линии соприкосновения, и в нужный момент стремительно подвели колонны, буквально бросив их с ходу в бой (в кампании 2016 года колонны были остановлены, и в бой основные силы не вводились). С этим и была, похоже, связана стремительность натиска азербайджанских ВС и своего рода “зерг-раш”, когда войска штурмовали армянские линии до момента полного своего сосредоточения. Т.е. азербайджанцы несколько переиграли армян в развертывании за счет немного лучших коммуникаций (железные дороги, пусть и с плохой пропускной способностью, против обладающих заметно худшей пропускной способностью автодорог армян, идущих через перевалы). И получили на начальном этапе 100 тысяч своих солдат в трех корпусных группах против 30 тысяч в двух дивизиях у армян.

Вдобавок армяне ошиблись в расстановке сил (вот где сказались пашиняновские чистки) и собрали на севере сразу три полковых группы (6-й, 7-й и ещё один МСП, лучшие их части), чем и было связано закупоривание наступление азербайджанцев здесь, в сложной местности. Но главный удар азербайджанцев закономерно наносился на юге, где на направлении главного удара у армян остался один 9-й МСП против трех пехотных бригад азербайджанцев в первом эшелоне (перевес в несколько раз).

Хотя данный полк занимал участок, отводимый советскими нормативами обороны для полка (10-12 км), так что всё казалось нормальным – этот участок находился на равнине и был неважно оборудован в инженерном плане, что привело к продавливанию обороны азербайджанцами здесь в течение примерно первых 10 суток наступления. При этом подкрепления армянских сил, шедших эшелонами, не смогли здесь стабилизировать ситуацию.

Дальше произошли известные события. Азербайджанцы поставили в строй во второй линии как минимум шесть мотострелковых бригад и довели численность группировки, действующей против НКР, до примерно 150 тысяч человек. При этом значительные силы были направлены на юг, где у азербайджанцев на базе 2-го армейского корпуса развернулась, по сути, общевойсковая армия: 7-8 мотострелковых бригад, резервная танковая бригада на новеньких Т-90С, подведенная из состава резервного 4-го корпуса под Баку. При стабилизации фронта на севере и на юге и за вычетом резервов и снабженцев всей группировки (но с учетом своих тыловиков-снабженцев, конечно) это дало минимум 60-70 тысяч штыков здесь, на юге, у азербайджанцев – притом, что армянские силы имели в сумме до 7 МСП плюс отдельные части из состава 10-й ГСД и 18-й МСД к 20-м числам октября на широком фронте от Мартуни-Ходжавенда до Аракса (порядка 20 тысяч штыков).

Необходимость углубляться в оборону противника и одновременно расширять узкое “горлышко” Горадизского коридора вынудили азербайджанцев действовать здесь, на юге, по сути, двумя корпусными группами: против Гадрута-Физули (на расширение “горлышка”), с отдельным ударом на Ходжавенд-Мартуни, и по направлению к армянской границе с НКР, с перспективой ожидаемого заворота на Лачин вдоль ущелья реки Акера.

Контратаки армян и попытки заманить в ловушку в условиях подавляющего количественного и качественного превосходства противника не приводили к утрате темпа у него, но, наоборот, влекли утрату территории и боеспособности собственных частей. Это была краткая характеристика попытки контрудара армянского танкового батальона под Горадизом (армянское село, созвучное с одноименным городом) 8 октября, Джебраильского сражения 10-11 октября и Зангеланского сражения 20-21 октября.

Продвижение азербайджанских сил в горы привело к утрате темпов у них в силу сложности местности.

Следует заметить, что Армения так и не ввела в дело главные силы, сосредоточенные в двух корпусах на границе с НКР. Это – 40-50 тысяч штыков в составе четырех дивизий (по две на корпус), развертываемых на базе мотострелкового полка каждая. Часть этих сил, по-видимому, вводилась, но дозированно. Остальные стоят на границе и ждут сигнала, поддерживая действия в приграничной полосе артиллерией и армейской авиацией. Это – фактор возможного контрнаступления армян, о котором столько говорилось.

Но на самом деле эти силы – это по сути последнее, что у армян еще осталось. Если их бросить в НКР, и они там окажутся связаны – закрывать дорогу азербайджанским танкам на Ереван будет просто нечем.

В Карабахе в горной местности, похоже, произошла следующая картина. Азербайджанцы, наступая, так и не смогли подавить армянские укрепрайоны в районе Гадрута и Мартуни-Ходжавенда, а попытались их обойти, обжать и по-возможности нейтрализовать, поскольку они расположены в горных массивах, и их штурм – затратное дело. В итоге сами азербайджанские коммуникации протянулись тонкими змеями между такими оборонительными районами.

До ликвидации или достаточной нейтрализации указанных укрепрайонов азербайджанцам будет проблематично подтягивать колонны к объекту штурма – Шуше, – по горным дорогам, а также осуществлять снабжение, если армяне будут обстреливать (осуществлять огневой контроль коммуникаций противника) и контратаковать с флангов.

Но как только эти укрепрайоны ослабнут (а они ослабнут, потому что их снабжение практически перерезано, запасы боеприпасов быстро расходуются) – падение Шуши станет делом нескольких дней, а за ней рухнет и вся оборона Карабаха.

В общем, можно уже сказать, что Пашинян прогадил Карабах. И лучшее, что может сделать армянский народ – это немедленно свергнуть Пашиняна и начать мирные переговоры. Тогда еще можно будет что-то выторговать.