Большинство моих читателей считают ядерную войну неким архитектурным излишеством, предназначенным для украшения политики исчезающе малой возможностью чисто умозрительной катастрофы, а я несколько раз переживал начало ядерной войны, как нечто уже неизбежное.

В первый раз это произошло в августе 2000 года, когда во время интервью вице-адмирала Моцака я вдруг понял по его лицу, что он врет о столкновении с американской подводной лодкой не для того, чтобы скрыть огрехи своих подчиненных, а для того, чтобы скрыть торпедную атаку на АПЛ “Курск”, которая была произведена по приказу Клинтона после того, как президент Ельцин из Китая ему напомнил о наличии у России ядерной триады.

А второй раз это произошло ранним утром Вербного воскресенья 2014 года. В 7 утра я с дочкой пошел в церковь на раннюю литургию, а в 10 утра мы с ней уже ехали в микроавтобусе в город Курск, слушая радиорепортаж о первом штурме Славянска с применением артиллерии. Мои попутчики говорили по мобильникам, не обращая внимание на этот радиорепортаж, а я думал о том, что Киевские нацисты уже не в первый раз достаточно недвусмысленно заявляют о своем анти-христианстве, стараясь приурочить такого рода действия к главным Православным праздникам. И вдруг я вспомнил, как Клинтон бомбил Белград на Пасху, а потом по ассоциации вспомнил подлодку “Курск”, и то, как я испугался в 2000 году, увидев по телевизору интервью вице-адмирала Моцака.

И в этот момент радио вдруг перестало работать, а мои попутчики дружно закричали “Аллё”, так как их мобильники отключились. Все. А еще через несколько минут прямо над дорогой на сверхнизкой высоте прошло несколько звеньев Су-27. Они шли тройками, очень низко, так что двигатели взревывали просто оглушительно. А потом настала тишина. Полная. Только двигатель микроавтобуса ревет. Никогда не слышал, чтобы двигатель работал так громко в такой полной тишине…

А когда мы приехали в Курск, я первым дело зашел в магазин, где висел телевизор и стояли мужики, слушая репортаж из Славянска. От них я узнал, что укры прекратили обстрел и отступили – и сразу понял, что Владимир Владимирович выполнил свое обещание и поднял в воздух бомбардировщики, но их, очевидно, увидали из космоса “партнеры” и дали команду украм немедленно делать ноги.

6 июня 2014 года в Нормандии Путину, приехавшему на празднование D-дня, судя по всему вручили ультиматум. Нормандский ультиматум. И судя по тому, что Путин, вернувшись из Нормандии, пошел на ужасное унижение, попросив Совет Федерации отозвать уже данное разрешение на использование Российских войск за границей, а потом бросил все силы страны на строительство АПЛ, Нормандский ультиматум был ядерным. А угроза применить ядерное оружие – это и есть ядерная война, так как само применение ядерного оружия это уже не война, а полный северный зверек, который не ходит, а крадется на длинных и тонких ногах.

(Это Саша Бродский, конечно же. Соскучились?)