Третий год подряд судьба милостива к русскому пахарю: общий урожай зерновых превышает лучший советский показатель 1971 г. У нас в хозяйстве, как и во всей Ростовской области, урожай радует. Впечатлительные эксперты даже обнаружили у нас «Ростовский феномен»: четвёртый год растёт урожай. Эти шапкозакидательские настроения вызывают во мне, низовом сельхозпроизводителе, сильное чувство неловкости, смешанно с опасением: проблем и задач у нас – выше крыши, а они заходятся в восторге в стиле позднего брежневизма. При этом куда ни глянь – сплошные недоделки и недочёты: и производственные, и по хранению, и по кадрам, и по социалке на селе. Вот в ближайшие годы исчерпаются опытные старые кадры агрономов и руководителей – вот тут-то и начнётся «ростовский феномен» – мало не покажется. Воспитываем, стараемся новые кадры, но – не достаточно их. В сельхозвузы идут без особого энтузиазма, хотя нередко хозяйства платят стипендии под условием будущей работы специалиста в хозяйстве. В общем, забот полон рот.

Расскажу об одной – касающейся земельных отношений.

В последние годы экономические операторы охотно вкладывают деньги в пахотную землю. В экономическом поведении много иррационально-эмоционального: когда-то все верили в московскую недвижимость, а теперь – в производство зерна. Помню, когда мы в 2004 купили два бывших совхоза, все нормальные деловые люди крутили пальцем у виска: сельское хозяйство тогда считалось чёрной дырой, в которую можно угрохать любые деньги без всякой надежды. А теперь считается, что это очень прозорливо – сельское хозяйство. В общем, сегодня производство зерна – в моде, в тренде.

Очевидно, выращивать его лучше всего на Юге России. В Краснодарском крае, где лучшая земля в России, уже всё скупили, теперь скупщики переместились к нам, в Ростовскую область. В результате за последние два года земля подорожала в 3-5 раз. Соответственно дорожает и аренда: ведь значительная часть земли находится в аренде; её сдают собственники, получившие наделы по приватизации. Кто-то вдруг ощущает себя нежданно богатым, кто-то соображает как бы спекульнуть землицей – словом, «развязаны дикие страсти под игом ущербной луны». К сожалению, страсти эти не производительны. Рост цены аренды уже привёл к уменьшению рентабельности производства зерна и соответственно заработков арендаторов.

Кто главным образом скупает земли? Зерновые агрохолдинги. У них есть деньги – это основное, плюс административный ресурс. Именно они – главные производители товарного зерна, в т.ч. и отправляемого за границу, чем у нас принято гордиться на государственном уровне. Можно относиться к этим новым латифундистам как угодно, но факт остаётся фактом: именно они (наряду с бывшими колхозами-совхозами) – в основном и засыпают зерно «в закрома Родины», как выражался некогда советский агитпроп. В нашей зоне на крупные хозяйства приходится 80% производства зерна. Это естественно: во всём мире идёт процесс укрупнения сельхозпроизводителей, к тому же, как показал ещё знаменитый экономист-аграрник Чаянов, для производства зерна оптимально большое хозяйство.

При этом в общественном сознании, особенно городских интеллигентов, которые и заправляют в СМИ, большой симпатией пользуются фермеры. При слове «фермер» перед умилённым взором горожанина возникает труженик-мужичок, «сеятель и хранитель», «Едет пахарь с сохой, едет — песню поёт; По плечу молодцу всё тяжёлое». И СМИ всегда встают на сторону этого самого поэтического мужичка, почему-то названного американским словом «фермер».

Меж тем фермеры (у нас в Степной Кургане говорят фермерА) – это серая зона агробизнеса. Они пользуются налоговыми льготами, нанимают работников без оформления, сбывают свою продукцию за чёрный нал, я уж не говорю о том, что воровство кормов и потравы посевов больших хозяйств со стороны фермеров – прочно вошли в быт. И главное, они не участвуют в поддержании инфраструктуры села. Это целиком возложено на большие хозяйства. Фермеры маленькие и бедные? Тут по-разному бывает. Иной раз фермерское (или даже личное подсобное) хозяйство разрастается до внушительных размеров, продолжая пользоваться фермерскими льготами и не участвуя в общей жизни территории.

И вот в апреле этого года был внесён в Думу законопроект, по которому земля, находящаяся в обработке фермера (в собственности или в аренде) – ограничивается. Точные цифры должны установить местные органы: у нас предполагается 500 га. Говорят, это правило войдёт в силу в ноябре. Уверена, тотчас поднимется вой: вольного труженика-хлебопашца подминают злые агрохолдинги в сговоре с продажными политиками. А в чём обида? У тебя больше земли, чем положено фермеру? Тогда продай лишнее или стань ООО, ЗАО с присущими им налогами, отчётностью, официальным наймом работников и, конечно, участием в поддержании жизни села. Хочешь быть маленьким? Тогда будь им. Хочешь стать большим? Ну и веди себя как большой.

Нам, всему народу, пора научиться жить и работать по правилам. Это позволит тратить меньше сил на выдумывание всяких лазеек и лайф-хаков, а сосредоточиться на деле.