5 ноября 1612 года (то есть, почти 413 лет назад) в осаждённом Кремле капитулировали польско-литовские войска под командой полковника Струся. Этому предшествовала их осада русским народным ополчением, вследствие чего европейцы, несшие варварам светоч высокой культуры, скушали половину своих солдат.

Осада длилась с 1611 года, но как-то лениво, в национальном русском стиле — «а щас мы пойдём на приступ?» «не, щас обед, пойдём завтра». Чудовищный голод среди осаждённого гарнизона разразился именно летом 1612-го, когда в Кремль не смогли прорваться шедшие на подмогу польские войска пана Ходкевича с возами провианта.

Вообще-то и до этого дело у поляков с закусками было довольно плохо (страшно сказать — ни фляков на столе, ни бигоса нормального), поскольку вследствие аномально холодной погоды погибли посевы. А стало хреново, можно сказать, вот от слова совсем. Последние «Ашаны» в Кремле закрылись, и затовариваться стало откровенно негде. Ситуация была — пан или пропал. Паны стали пропадать.

Польский полковник Бузило заявлял в своих записях — «Воробей стоил 10 грошей, сорока или ворона — 15 грошей. Кто не имел денег, питался падалью». 25 июля в Кремль попала одинокая подвода с зерном (заблудилась, наверное), но на всех ее не хватило. Тогда поляки начали сперва робко, а потом смелее вкушать пленных. Без соуса. Но обязательно культурно, с вилочкой и салфеточками кружевными, за интеллектуальной беседой о правах человека. Не дикари ж, слава Богу, какие-нибудь.

Как писал участник осады со стороны ополчения, «в крепости голод такой великий, что иные уже от голода умирали, ели, что могли добыть. Собак, кошек, крыс, сухие шкуры (кожи) и людей даже… Пришли однажды к пану войсковому судье немцы, на голод жалуясь. Тот, не имея, что им дать, отдал им двух колодников (то есть заключенных — Авт.), потом трёх, они их словно как мед съели».

Как пленные закончились, логично перешли на своих. Своё-то производство вкуснее, чем импорт, это с древних времён общеизвестно.

Польский историк Валишевский рассказывает полный пипец по поводу высокой кухни гарнизона Кремля:

«Выкапывали трупы, потом стали убивать своих пленников, а с усилением горячечного бреда дошли до того, что начали пожирать друг друга; это — факт, не подлежащий ни малейшему сомнению. Лейтенант и гайдук съели каждый по двое из своих сыновей; другой офицер съел свою мать! Сильнейшие пользовались слабыми, а здоровые — больными. Ссорились из-за мертвых, и к порождаемым жестоким безумием раздорам примешивались самые удивительные представления о справедливости. Один солдат жаловался, что люди из другой роты съели его родственника, тогда как по справедливости им должен был питаться он сам с товарищами. Обвиняемые ссылались на права полка на труп однополченца, и полковник не решился прекратить эту распрю, опасаясь, как бы проигравшая тяжбу сторона из мести за приговор не съела судью».

Далее, поляки стали обвинять друг друга в предательстве, а предателя нужно было непременно казнить — то есть съесть. За считанные месяцы гарнизон сократился в 2 раза — с трех тысяч до полутора тысяч человек. Польские войска в буквальном смысле ели друг друга поедом, и так увлеклись, что прямо не хотели останавливаться: обменивались рецептами, устраивали кулинарные шоу.

После взятия 1 ноября русским ополчением Китай-города Струсь понял, что сопротивляться нет сил — и поляки сдались.

Ополчение вошло в Кремль, увидело там трупы, засоленные в чанах, офигело со всей этой европейской кулинарии, и перебило на месте половину пленных людоедов. Остальных с трудом спасли, и направили на поселение в глубинку.

Так неудачно закончилась очередная попытка Евросоюза интегрировать Россию в цивилизованное сообщество.

Всех с днём народного единства!