Ныряешь в марево ковидной зоны приемного отделения. До этого заматываешься, как можешь в защитное барахло. Огромные фильтры ревут гоняя воздух. Я полный профан в технике, но, когда что–то так ревет, сомнительно, что оно выполняет свою функцию. Дышу очень неглубоко, но сразу хочется зевать.

Пациенту 74, диабет, ожирение, давление, астма. Курильщик. Насыщение 85 на 100 процентах кислорода, сдирает маску, вырывается из рук двух резидентов. Когда он срывает маску, насыщение крови кислородом падает до 70.

Прибегает интубационная команда. Они жалуются, что у них почти не осталась защитного оборудования. Отдаем своё. По плану у них есть всё, что требуется для безопасного интубирования. Анестезиолог отличный мужик. Часто болтали с ним в кафетерии. Полный жизнерадостный итальянец лет 55. Мне становится неуютно. Видно, что его никто не учил пользоваться защитным барахлом. Резидент замечает порванную перчатку. Анестезиолог матерится, меняет перчатки, снимает маску и очки. Наконец облачается и интубирует. Кажется, он протер глаза. Уходя, он говорит своим бруклинско–итальянским, достойным Сопрано: «Эмигрировали в великую страну, э». Соглашаюсь и иду мыть хлором свой одноразовый защитный костюм. Хорошо, что возле моего офиса есть небольшой открытый переход между зданиями с чудесным видом на центр Бруклина.

Звоню семье пациента сообщить про ухудшение, разговариваю с дочкой, узнаю, что мама тоже с температурой. Советую тестировать, стараюсь делать вид, что всё нормально, но она всё понимает. Плачет. Обещает подумать об отказе от сердечно–легочной реанимации у папы.

Следующий пациент полегче, но все равно требует вентиляции. Получаем для него разрешение на токализумаб, приедет утром. Самое страшное, что многие пациенты в полном сознании. Кто–то молится, пока мы готовим коктейль забвения для интубации.

В городе становится хуже. На улице слишком хорошо, гуляния. Вечеринки на набережных и пляжах. Кто–то поджёг поезд или станцию метро, погиб машинист, есть раненые. После этого интервалы между поездами стали много дольше, народу в вагонах сразу стала масса. В магазине возле нашего дома обнаружили инфекцию у одного из сотрудников. Магазин закрыт. Люди подходят, толпятся у дверей, читают объявления, судачат.

В соседнем магазине хоть что–то хорошее. Пускают только десять покупателей единовременно. У кассы отметки на расстояние два метра. Зато неподалеку работает Макдональдс. Только на вынос, но это не спасает – тротуар и близлежащая пиццерия заполнены народом.

PS. Это Америка, Нью-Йорк, если кто не понял.