Журналист Анна Шафран @annashafran пишет: Разжигание конфликта на Украине и поддержка огня обходятся европейцам всё дороже. Ставки растут не по дням, а по часам.

По сути, Украина и украинский кейс запускают процесс глобального переформатирования Европы — ровно обратный эффект от того, чего ожидал нынешний европейский истеблишмент. Отставка Бориса Джонсона, теперь фиаско Эммануэля Макрона во время поездки в Алжир, куда он отправился договариваться о поставках газа и где его освистали – это явно не то, о чем мечтали европейские политики.

Министр юстиции Чехии Павел Блажек заявил накануне об угрозе революции в Евросоюзе из-за роста цен на энергию. И его сложно назвать паникёром, скорее реалистом.

Небольшая ретроспектива, ярко иллюстрирующая картину событий в Европе: весной 2020 года котировки на нидерландской бирже TTF падали до уровня $60 за 1 тыс. кубометров газа, в целом цена колебалась обычно в диапазоне от $120 до $250 за 1 тыс. кубометров. Дальше что-то пошло не так, и вот наконец на этой неделе цена газа в Европе превысила $3500 за 1 тыс. кубометров — и не просто так мэр Лондона заявляет о грядущей национальной катастрофе. Школы в Британии уже планируют покупать свитера для малообеспеченных учеников, потому что платить за отопление будет невозможно, издание The Mirror выходит с заголовком на обложке: «Ради всего святого, сделайте что-нибудь».

Безусловно, есть ещё американский и катарский СПГ, но этого совсем недостаточно, потому что за весь доступный СПГ идёт жёсткая конкуренция с Азией. Индия, Китай, Япония и Южная Корея — очень крупные потребители СПГ. В Китае сильнейшая засуха, хуже, чем в Европе. Обмелела река Янцзы — и резко снизилась выработка энергии на гидроэлектростанциях. Если осенью дожди наполнят реки и водохранилища около АЭС, то Франция увеличит выработку энергии на них, но пока что часть реакторов из-за жары заглушена.

Из Алжира и Марокко в Европу идёт дешёвый трубопроводный газ, но алжирцы, видимо, решили действовать как норвежцы и отправили ходоков ни с чем в ответ на просьбу о скидках и долгосрочных поставках. В Европе начинает действовать закон джунглей «каждый сам за себя», ни о какой солидарности в момент, когда требуется решать вопрос выживания, и речи не идёт.

Плюс не будем забывать о многочисленных беженцах, прибывших в ЕС в последние годы, что вдвойне усугубляет ситуацию: протесты, когда всех немного подморозит, будут выглядеть весьма серьёзно и станут очередным суровым вызовом для правящего класса.

И главное здесь то, что протесты неизбежны. Будет достаточно всего пары недель, чтобы простым обывателям отчаянно замёрзнуть, а дальше — выход на площадь Бастилии, на улицы Лондона, Берлина, Праги и далее везде.

Интересным здесь выглядит факт того, как во французском республиканском календаре, введённом в ходе Великой французской революции и действовавшем с октября 1793 по 1 января 1806 года, назывались некоторые революционные месяцы: например фример (фр. frimaire, 21 ноября — 20 декабря) — месяц заморозков. Так что соответствующие традиции у европейцев существуют, корни глубокие.

Очевидно, что Украина — это вопрос уже не просто имиджевый и идеологический для Европы. Именно украинский вопрос привёл Евросоюз в нынешнем виде на грань выживания, теперь это вопрос в буквальном смысле жизни и смерти для некогда «дружной европейской семьи».

Сама Украина «ще не вмерла», но уже привела Евросоюз на порог гибели.