А почему Пушкин — наше все? Он что, действительно гениальный поэт? Он что, очень хорошо писал?

Если так — почему его тогда до революции так мало издавали? То есть и читали очень мало. Ведь прижизненные тиражи пушкинских шедевров были порядка тысячи экземпляров, и то годами не продавались. Основанный им журнал «Современник» был убыточен при тираже в сотни экземпляров.

В принципе до революции Пушкина никогда не издавали большими тиражами. Самым популярным в России 19-го века был семейный еженедельный журнал «Нива», который издавался сотнями тысяч — он Пушкина отчего-то не печатал. Толстого печатал, Некрасова, Тютчева, Вяземского, Есенина, Бунина, ой да много кого.

А вот Нашевсё им нахрен не сдался. Как же так???

Но прошло 100 лет — и вдруг все его резко возлюбили. Миллионы и миллионы книг, памятники в каждом сквере, улицы, школьная программа. С чего бы это?

А я скажу.

Просто Пушкин был близок с декабристами, узок был их круг, страшно далеки от народа, но декабристы разбудили Герцена, а он развернул революционную агитацию, а там социалисты-народники и так далее по тексту бла-бла-бла.

Каждый советский школьник учил этот канонический ленинский текст наизусть, практически как молитву. Как семинаристу «Отче наш» его надо было знать, чтоб от зубов отлетало. Я до сих пор его помню фрагментарно, например.

В этом тексте перечислялся весь советский пантеон святых в виде неразрывной исторической цепочки от декабристов вплоть до партии большевиков, и все причастные автоматически причислялись к гениям и нашему всему. Поэтому улиц Герцена тоже немало в наших городах и советским людям было понятно кто он и за что ему такая честь.

Соответсвенно, Пушкин это чисто советский идол. Так же как Лермонтов. Любой борзописец хоть немного критиковавший царизм — был вознесен коммунистами на пьедестал гениальности. Это совковая пропаганда так работала. Не будь ее — мы бы сейчас и слыхом не слыхивали про всех этих пушкиных с лермонтовыми.

Я лично еще в школе с тошнотой воспринимал всю эту муть. Особенно стишок «Анчар».

Ну а «Евгений Онегин» с его нелепыми персонажами и мотивациями, бесконечной авторской фанаберией и фут-фетишизмом — это вообще издевательство над детской психикой.

Пытался во взрослом возрасте проникнуться — ну еще же хуже!

Невозможно без недоумения и даже матюков эти стихи читать — по той простой причине что там еще накладываются культурные различия, которые могут быть понятны только современникам, причем из того же социального слоя. А местами даже значения слов кардинально поменялись.

Сейчас это воспринимается просто какая-то китайская опера с мяуканием и ужимками — если ты на самом деле читаешь, вникаешь и пытаешься понять о чем это. Какие-то нелепые метафоры типа — Ленский падает у Пушкина медленно «как снеговая глыба по скату гор». Блин какая чушь!

Очевидно он это писал, не будучи никогда в горах на момент написания и не зная как «медленно» там снеговые глыбы падают. Видимо прочитал где-то и скопипастил, не вникая.

Я стал думать что же со мной не так и разбираться.

Довольно быстро обнаружил, что куча набегающих фанатов Пушкина в ответ на мои претензии продолжают сами нести такой же феерический бред, просто не понимая них#ра вообще!

Вот очень смешной и типичный случай:

Меня например возмутил момент где Онегин чуть погоревал над трупом Ленского и положил его уже аж оледенелым в сани.

Сражен, Онегин с содроганьем
Отходит и людей зовет.
Зарецкий бережно кладет
На сани труп оледенелый;

Они там что, сутки просидели с трупом? Как труп мог успеть оледенеть?

Конечно нашлась куча фанатов-объясняльщиков, доказывавших что да, так и было и еще кучу подобной чуши.

Ну он же не будет окровавленный труп класть в свои сани, в которых он сам все время ездит. Велел слуге сбегать в деревню и пригнать какие-нибудь крестьянские. Пока ждали — труп и обледенел.

Ахахахаха. И так далее и тому подобное, там их много в комментах.

То есть дуэлянты у Пушкина (с секундантами!) такие бах-бах постреляли, постояли в охренении, потупили… и вдруг внезапно обнаружили что им понадобились сани. Они то есть заранее не знали что при дуэли возникают окровавленные раненые или даже убитые и нести их по сугробам несподручно. И за санями нужно посылать в деревню за мужиками. Вот ведь незадача!
Дальше долго пришлось ждать на 20-градусном морозе, час или даже больше — вот труп Ленского и оледенел. Ну или как минимум охолодел, окоченел, а уж Пушкин художественно описал это состояние как оледенел.

Прекрасная теория! И смешная, разве нет?

Но правильное объяснение, как в итоге выяснилось, все же гораздо проще и логичней — в те стародавние времена слово «оледенелый» было синонимом «мертвый, неподвижный». Как говорит «корпус русского языка».

Тогда все сразу встает на места: на самом деле у Пушкина вся эта сцена от силы пару минут занимает, от выстрела Онегина до укладывания еще теплого трупа в сани, которые конечно же тут же стоят наготове, если придется срочно эвакуировать раненого и конечно же никаким льдом и трупным окоченением там и не пахнет в этой сцене.

Просто так раньше говорили очень странно. Впрочем я не гений поэзии и не стал бы использовать слово «оледенелый» даже ради рифмы, оно в любом случае там странно смотрится.

В итоге оказалось, что любители Пушкина на самом деле поголовно смотрят в книгу, а видят фигу. Просто никто не заморачивается. Обвиняют главное меня же в отсутствии образного мышления или незнании быта 19 века и чувства языка и т.д. Ахахахах.

Ну тогда у них вообще никакого мышления нет, они вообще них#ра не понимают и любую чушь некритично как губка впитывают с лозунгом — «ну ведь это же пушкиннашевсе!»

Интересный эффект, я считаю. Это не новость, но получается, что можно внушить с детства, что вот такой-то писатель — гений — и всё, это потом живет и работает само по себе бесконечно.

Я считаю, что это все дело вкуса и никто не имеет права навязывать свои предпочтения, как это делалось в школе.

Пушкин (и ему подобные совковые гении) не нужен для культурного багажа. Судя по отжигам фанатов Пушкина из вышеприведенного примера — даже наоборот — некритичное изучение всякой х#рни под видом гениального произведения только мешает правильному восприятию текста.